История китая с древнейших времен до наших дней. Китай и гражданская война в россии
О. В. Залесская
Залесская Ольга Владимировна — кандидат исторических наук, заведующая кафедрой китаеведения Благовещенского государственного педагогического университета.
В советском государстве в общность национальных меньшинств включали и китайских мигрантов, которые после Октября 1917 г. оставались на территории России. Их роль в экономике страны (в особенности ее дальневосточных территорий), влияние на ее политику в отношении Китая, сложившееся историческое взаимодействие населения приграничных регионов двух государств — все это способствовало дальнейшей интеграции китайских мигрантов в жизнь советской России и признанию их равноправным национальным образованием на ее территории.
Российская государственная политика в отношении китайских мигрантов претерпела существенные изменения уже после Февраля 1917 года. Временное правительство заявило о готовности улучшить положение китайских рабочих в России и содействовать их репатриации (в 1917 г., по китайским данным, в России насчитывалось около 100 тыс. китайских рабочих) 1 . В этих целях были созданы специальные органы: Особое междуведомственное совещание и Особый комитет. Временное правительство разрешило китайскому посольству посылать своих представителей (в сопровождении российских чиновников) в места сосредоточения китайских рабочих, предоставило льготы китайским рабочим для проезда на родину по железной дороге вплоть до выдачи бесплатных билетов. До сентября 1917 г. тысяча китайских рабочих смогла вернуться домой 2 .
После октябрьской революции 1917 г., несмотря на кардинально изменившуюся политическую и экономическую ситуацию в стране, правительство РСФСР продолжило эвакуацию китайских рабочих. До начала чехословацкого восстания в Сибири в мае 1918 г. на родину вернулись более 40 тыс. китайцев. После блокады Транссибирской магистрали пекинское правительство начало переговоры о репатриации китайских рабочих с омским правительством А. В. Колчака, которое согласилось на их эвакуацию с одним условием: после объединения России под властью Верховного правительства. Пекин приступил к проверке сведений о численности, проблемах и занятиях китайских мигрантов, оставшихся на территории России. В районах и областях, где действовали советские властные органы, китайским рабочим оказывалась посильная помощь в устройстве на работу. Китайские наблюдатели отмечали, что «облегчение участи китайских рабочих совпало с моментом установления в России советской власти, взявшей на себя защиту интересов рабочих, независимо от принадлежности их к той или другой национальности» 3 .
В марте 1918 г. Наркомат юстиции издал постановление о защите прав китайцев на территории страны. В письме НКИД от 4 декабря 1918 г., адресованном ВЧК, совдепам и местным ЧК, указывалось, что «китайские и других восточных стран граждане в России отнюдь не могут быть причисляемы к буржуазным классам и считаться, хотя бы в малой степени, ответственными за политику своих продажных правительств». В письме также подчеркивалась необходимость «крайне осторожного отношения к многочисленным гражданам восточных стран в России». Все китайцы, независимо от их имущественного положения, были уравнены в правах с остальными иностранцами 4 .
Серьезное внимание проблемам китайских рабочих-мигрантов уделял созданный в апреле 1917 г. в Петрограде Союз китайских граждан в России. Китайское правительство выделило Союзу 100 тыс. даянов на нужды китайских рабочих, советское правительство — 3 тыс. рублей. Начиная с весны 1918 г., руководитель Союза, выпускник Петербургского университета, преподаватель математики в реальном училище Лю Цзэжун получил право выдачи китайским рабочим продовольственных карточек, а также направлять представителей в суды, где слушались дела китайских рабочих. В декабре 1918 г. Союз китайских граждан в России был преобразован в Союз китайских рабочих (СКР), которому советское правительство всячески способствовало. Союз китайских рабочих в России ставил своей задачей организацию китайских трудящихся вместе с русскими рабочими для борьбы против контрреволюции и интервенции. Под руководством Союза, в котором насчитывалось 60 тыс. китайских трудящихся, организовывались кассы взаимопомощи, создавались школы политграмоты, читались лекции, была создана коммунистическая ячейка. В начале 1919 г. часть членов Союза была направлена в Северо-Восточный Китай для «пропаганды идей революции». В марте того же года еще 300 членов Союза были готовы начать революционную работу в Китае, установив связь с Сунь Ятсеном и другими революционными деятелями в Южном Китае 5 . «Союз китайских рабочих с самого начала служил советской дипломатии», — отмечает китайский историк Ли Юйчжэнь 6 . Он финансировался НКИДом, который выдал его руководителю — Лю Цзэжуну — мандат на охрану интересов китайских граждан в России. В интересах китайских мигрантов Лю Цзэжун мог связываться с любыми учреждениями и организациями советского государства. 19 ноября 1919 г. В. И. Ленин, встречаясь с Лю Цзэжуном, приписал на мандате просьбу об оказании «тов. Лю Шаочжоу (Лю Цзэжуну. — О. З.) всяческой помощи» 7 .
Однако СКР не мог решить вопроса о возмещении китайским мигрантам убытков, понесенных ими в ходе революционных преобразований и гражданской войны в России. Девальвация рубля, трудовые повинности, введение новых налогов — все это вынуждало китайских торговцев сворачивать бизнес в России и возвращаться на родину. По данным СКР, к середине 1920 г. через Ургу и Кяхту из России выехало 5000 китайских купцов и предпринимателей 8 . Китайское правительство неоднократно поднимало перед советским руководством вопрос о компенсациях китайским мигрантам. 11 марта 1926 г. в рамках советско-китайской конференции состоялось совещание, на котором китайская делегация озвучила сумму требуемой компенсации — 3 млрд. 400 тыс. руб. По их словам, она складывалась из расходов китайского правительства в России во время гражданской войны и из убытков, понесенных китайскими коммерсантами 9 . Советская сторона отказалась выплачивать требуемую компенсацию.
После III съезда Союза китайских рабочих, состоявшегося 22 — 24 июня 1920 г. в Москве, 25 июня того же года было создано Центральное организационное бюро (ЦОБ) китайских коммунистов в России, которое проводило агитационную и пропагандистскую работу среди живших в России китайских рабочих 10 .
Следует отметить, что пекинское правительство всегда выступало против участия в какой-либо форме китайских мигрантов в революции и гражданской войне на территории России и развертывания среди них коммунистической пропаганды. Это было вызвано, в том числе, и опасениями проникновения в Китай идей «коммунистического экстремизма». Поэтому Пекин усилил охрану границы, ужесточил цензурный контроль и активизировал агентурную работу, особенно в приграничных провинциях 11 .
Не ограничившись созданием СКР и ЦОБа, в 1920 г. при отделе международной пропаганды среди народностей Востока Центрального бюро мусульманских организаций РКП(б) была сформирована китайская секция; для подготовки партийных работников из числа китайских коммунистов при ЦОБ в Москве была организована Центральная партийная школа, шестимесячные и одногодичные просветительные курсы; на местах создавались организационные бюро из 3-х человек, работавшие в тесном контакте с местными партийными комитетами; при Дальбюро ЦК РКП(б) было сформировано Организационное бюро китайских коммунистов, председателем которого был один из организаторов ЦОБа Чжао Юнлу, секретарем — Лян Кун 12 .
Для развития мирового революционного процесса, по мнению вождей большевизма, необходимо было распространение революционной идеологии среди различных национальных групп, проживавших в советском государстве — в будущем им отводилась роль активных участников национально-революционных движений в разных странах мира. Перспективной в этом отношении национальной группой советское руководство считало и китайских рабочих на территории России. Так, в уставе Оргбюро китайских коммунистов говорилось: «Китайские коммунисты считают своей прямой обязанностью перед пролетариатом всех стран проведение социальной революции в Китае и организацию рабочего класса Китая». Коммунистическим бюро в Китае предписывалось, согласно этому уставу, «при всяком удобном случае» связываться с Центральным бюро китайских коммунистов в Москве. В 1920 г. ЦОБ направило в Китай около десятка коммунистов-китайцев для налаживания контактов с революционными организациями Китая 13 .
Поражение революционных движений в Германии и Венгрии заставило лидеров Коминтерна и советского государства обратиться к идее «революционизации» Востока 14 . 14 декабря 1919 г. решением Бюро исполнительного комитета коммунистического интернационала (ИККИ) был создан Восточный отдел. К 1923 г. в нем функционировали три секции: Ближнего Востока, Среднего Востока и Дальнего Востока. Последняя была тесно связана с советскими органами на Дальнем Востоке, обмениваясь информацией о ходе подготовки национальных революций в Японии, Корее и Китае 15 . 16 августа 1920 г. Сиббюро ЦК РКП(б) были утверждены тезисы В. Д. Виленского 16 о работе коммунистов в странах Дальнего Востока. Среди основных целей — содействие развитию комячеек и компартий в Китае, регулярная отправка в Китай литературы, издающейся в Советской России. Восточная зарубежная работа финансировалась валютными резервами 17 . Первые коммунистические кружки в Китае (в Шанхае, Пекине, Кантоне, Ухани, Чанше, Цзинани) были созданы при непосредственном участии (и финансовой помощи) Коминтерна. Для этой цели в апреле 1920 г. инотделом Владивостокского отделения Дальбюро ЦК РКП(б) в Китай была направлена группа во главе с Г. Н. Войтинским 18 , которая встретилась в Пекине с одним из первых китайских коммунистов Ли Дачжао 19 , а в Шанхае с лидером китайского коммунистического движения Чэнь Дусю для уточнения деталей совместной работы 20 . В августе 1920 г. в Иркутске начала функционировать секция Восточных народов при Сиббюро ЦК РКП(б). В задачи китайского отдела секции входила коммунистическая работа как в Китае, так и среди китайцев, живущих в России. Было положено начало поездкам курьеров отдела в Китай, которые перевозили литературу и материальные ценности. Заведующим китайским отделом был назначен М. Абрамсон. К 1922 г. секция была преобразована в Дальневосточный секретариат ИККИ, который состоял из президиума, 4 секций (монголо-тибетской, китайской, корейской, японской), отделов и подотделов с общим штатным составом более 100 человек 21 .
Острая необходимость в политически грамотных китайцах, японцах, корейцах ощущалась и в связи с потребностями агентурно-разведывательной работы. Например, Регистрационный отдел Восточно-Сибирского военного округа в письме от 23 мая 1920 г. обращался к секретарю Сиббюро ЦК РКП(б) Д. К. Гончаровой с просьбой оказать помощь в укомплектовании зарубежной разведки, так как «…здесь, в Иркутске, указанных национальностей товарищи мало дисциплинированы в партийном смысле, …на днях даже распущена китайская секция, и надежных, дельных найти невозможно» 22 .
Трудности в подборе подходящих кадров среди китайских революционно настроенных мигрантов подтолкнули советское руководство к созданию специального учебного заведения для обучения зарубежных революционеров основам революционной борьбы. В 1921 г. был организован Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ), получивший в 1923 г. имя И. В. Сталина. Во второй половине 1921 г. в нем обучалось 35 студентов из Китая, в начале 1924 г. — 51, в апреле 1925 г. — 112 23 . Летом 1922 г. отделение КУТВ для представителей народов Дальнего Востока, включая и китайцев, было открыто в Иркутске, а сам университет просуществовал до 1930 года. Исключительно для подготовки китайских революционеров в 1925 — 1930 гг. в Москве функционировал Университет трудящихся Китая имени Сунь Ятсена (УТК), переименованный в 1928 г. в Коммунистический университет трудящихся Китая (КУТК), а в 1929 г. — в Коммунистический университет трудящихся-китайцев. На 1924/25 учебный год университету было выделено 730 тыс. руб., на 1925/26 — 760 тыс. рублей 24 . В 1926/27 учебном году в нем обучалось 507 студентов. В общей сложности курс обучения в УТК-КУТК прошли около 1600 китайцев, не менее 500 человек — в КУТВ. Также для китайских революционеров был открыт прием в Военную академию им. М. В. Фрунзе, Военно-политическую академию им. Н. Г. Толмачева, Высшую артиллерийскую школу, Летную военно-теоретическую школу, Международную ленинскую школу и Центральную комсомольскую школу 25 .
Таким образом, политика советского государства в отношении китайских мигрантов в 1920-х гг. строилась в соответствии с програмными установками партии, предполагавшими в перспективе использование «революционизированных» китайских мигрантов в деле осуществления социалистических преобразований на Дальнем Востоке. Для достижения этой цели использовались разнообразные пути и методы формирования интернационального сознания китайских трудящихся в соответствии с установкой «национальные особенности — рецидив прошлого». Учет конкретных интересов китайских подданных на территории Советской России и защита их прав рассматривались как этап в процессе приобщения китайских мигрантов к революционным преобразованиям в России и дальнейшего интернационалистического воспитания.
Примечания
1. ЦЗЯГУ Ли. Чжун-Су гуаньси (Китайско-советские отношения) (1917 — 1926). Пекин. 1996, с. 204.
2. ЛАРИН А. Г. Китайцы в России вчера и сегодня: исторический очерк. М. 2003, с. 71.
3. Там же, с. 74 — 75.
4. Там же, с. 99.
5. Во дан ляоцзе Макэсычжуи дэ цюйдао хэ лиши (История и связующие звенья понимания марксизма Компартией Китая). См.: http://www.bjd.com.cn/gdjc/200706/t20070625_299028.htm.
6. ЮЙЧЖЭНЬ Ли. Сунь Чжуньшань юй гунчань гоцзи (Сунь Ятсен и Коминтерн). Тайбэй. 1996, с. 46.
7. ЦЗЯГУ Ли. Ук. соч., с. 207.
8. ЛАРИН А. Г. Ук. соч., с. 97.
9. ЦЗЯГУ Ли. Ук. соч., с. 212.
10. История Северо-Восточного Китая XVII-XX вв. Кн. 2. Владивосток. 1989, с. 14.
11. ЛАРИН А. Г. Ук. соч., с. 116.
12. Документы о советско-китайской дружбе. — Новая и новейшая история. 1959, N 5, с. 140, 143 — 144.
13. ЛАРИН А. Г. Ук. соч., с. 109.
14. Л. Д. Троцкий в письме в ЦК РКП(б) от 5 августа 1919 г. утверждал, что «на азиатских полях мировой политики наша Красная армия является несравненно более значительной силой, чем на полях европейских. Пред нами здесь открывается несомненная возможность не только длительного выжидания того, как развернутся события в Европе, но и активности по азиатским линиям». Признавая, что «разведывательные и оперативные сводки восточного фронта… общи и по существу небрежны», он, тем не менее, выдвигал тезис о создании «могущественной базы» на Урале и в Сибири, подчеркивал необходимость направить в этот регион лучшие научно-технические силы страны и передовых рабочих (Письмо Л. Троцкого в ЦК РКП(б) о подготовке элементов «азиатской» ориентации, док. N 23. В кн.: Коминтерн и идея мировой революции. Документы. М. 1998, с. 145, 146 — 147).
15. АЛИБЕКОВ Г. М., ШАХНАЗАРОВА Э. Н., ШИРИНЯ К. К. Организационная структура Коминтерна. 1919 — 1943. М. 1997, с. 10, 73 — 74.
16. Виленский Владимир Дмитриевич (псевд. Сибиряков) (1888 — 1943 гг.). Из крестьян, рабочий-литейщик. В революционном движении с 1903 г., член РСДРП. В марте 1917 г. назначен комиссаром Временного правительства в Вилюйском округе. В 1919 г. — член Комиссии по сибирским делам при СНК, участвовал в переговорах с Японией и Китаем. Автор брошюр и статей по вопросам дальневосточной политики («За Великой Китайской стеной», «Япония», «Китай» и др.). Занимался журналистикой, один из редакторов «Известий ЦИК СССР», журнала «Каторга и ссылка». Член многих советских обществ, в том числе председатель Общества изучения Северной Азии (Урала, Сибири и Дальнего Востока). В 1927 г. исключен из партии, в 1931 г. восстановлен, в 1936 г. вновь исключен. Репрессирован, реабилитирован посмертно. См.: Энциклопедия Забайкалья (http://encycl.chita.ru/encycl/person/?id=351).
17. Дальневосточная политика Советской России (1920 — 1922 гг.). Сб. документов Сибирского бюро ЦК РКП(б) и Сибирского революционного комитета. Новосибирск. 1995, с. 116.
18. Войтинский Григорий Наумович (настоящая фамилия Зархин, он же Григорьев, Григорий, Сергей, Сергеев, Тарасов) (1893 — 1953 гг.). Член РСДРП(б) с 1918 года. В 1920 — 1921 гг. — представитель Иностранного отдела Дальбюро ЦК РКП(б), Секции восточных народов Сиббюро ЦК РКП(б) в Китае, член Президиума Дальневосточного секретариата Коминтерна, в 1922 — 1923 гг. — зав. Дальневосточным бюро Восточного отдела ИККИ, в 1923 г. — председатель Дальневосточного бюро Восточного отдела ИККИ, в 1924 — 1927 гг. (с перерывами) — представитель ИККИ в Китае. Руководитель Дальбюро ИККИ в Шанхае в 1926- 1927 годах. В 1927 — 1929 гг. — на хозяйственной работе. Секретарь Тихоокеанского секретариата Профинтерна в 1932 — 1934 годах. Преподавал в различных учебных заведениях с 1934 года. (ПАНЦОВ А. В. Тайная история советско-китайских отношений. Большевики и китайская революция (1919 — 1927). М. 2001, с. 406).
19. Следует отметить значительную роль Ли Дачжао в укреплении отношений между Китаем и Советским Союзом. Осенью 1920 г. при его активном участии в Пекинском университете создается факультет русского языка, куда в качестве преподавателей были приглашены русские китаеведы Полевой и Ивин. Первый набор студентов составил 70 — 80 человек. К началу 1926 г. этот факультет уже расширился до Китайско-русского университета, однако в апреле 1926 г. указом Чжан Цзолиня прекратил существование (См.: ВАНМИН Сюй. Ли Дачжао о китайско-советских отношениях. — Проблемы Дальнего Востока, 1989, N 5, с. 38).
20. Очерки истории Компартии Китая (1921 — 1969). М. 1971, с. 10 — 11. Весной 1922 г. монах-бурят Сампилов был командирован Коминтерном в Тибет для установления политической связи с правителем Тибета, Далай-ламой. По пути в Тибет Сампилов умер, и дело, порученное ему, выполнил его товарищ калмык Шейкин (Российский государственный исторический архив Дальнего Востока, ф. Р-2422, оп. 1, д. 198, л. 39).
Кто воевал на Гражданской войне в России, где якобы воевали между собой одни сплошные мирные граждане: брат с братом, отец с сыном и сын с отцом?
Наверно здесь нет человека не видевшего фильм «Неуловимые мстители». Не все знают что фильм поставлен по книге П. Бляхина «Червоні д"яволята», и уже совсем мало людей которые знают что в книге нет цыгана в книге китаец. Я решил посмотреть роль китайцев в гражданской войне.
Первым организатором китайских частей в Красной амии был Иона Якир, который в начале 1918 г. организовал красноармейский отряд из 530 китайцев в районе Одессы (к тому времени много китайцев было завербовано на работу в прифронтовой полосе)
В книге “Воспоминания о Гражданской войне” Якир сообщает: “На жалованье китайцы очень серьезно смотрели. Жизнь легко отдавали, а плати вовремя и корми хорошо. Да, вот так. Приходят это ко мне их уполномоченные и говорят, что их нанималось 530 человек и, значит, за всех я и должен платить. А скольких нет, то ничего — остаток денег, что на них причитается, они промеж всеми поделят.
Долго я с ними толковал, убеждал, что неладно это, не по-нашему. Все же они свое получили. Другой довод привели — нам, говорят, в Китай семьям убитых посылать надо. Много хорошего было у нас с ними в долгом многострадальном пути через всю Украину, весь Дон, на Воронежскую губернию”.
К началу 1917 года на территории Российской империи находилось свыше 200 тысяч китайцев, прибывших в страну вполне легально. Число нелегально проживавших на территории России, особенно на Дальнем Востоке, подданных Китая никому не известно. Можно предположить, что общая численность китайцев приближалась к полумиллиону.
Откуда же взялись в России официально приехавшие китайцы? Царское правительство не придерживалось принципов интернационализма, царские министры хорошо умели считать и неплохо разбирались в экономике, охотно перенимая опыт развитых стран Запада, в частности США, где давно и очень интенсивно использовался труд дешёвых китайских рабочих.
Многие отрасли экономики Соединённых Штатов, в первую очередь железные дороги, созданы трудом китайцев: специально нанимали китайских рабочих, которые в тяжелейших условиях за мизерную плату готовы были трудиться от зари до зари.
Императору Николаю II представили проект с экономическим обоснованием выгоды привлечения иностранной рабочей силы для строительства сети железных дорог в России и использования этой силы на различных предприятиях и в горнодобывающей промышленности. Его величество изволил одобрить проект, и царское правительство вполне официально стало вербовать в Китае дешёвую рабочую силу. Китайцы откликались охотно. В Китае жизнь была несладкой, уже стояла проблема перенаселения, а русский рубль, как и доллар США, являлся свободно конвертируемой валютой, которую охотно принимали банки любой страны мира. Даже пониженная, по сравнению с «белыми» русскими рабочими, заработная плата была для китайцев очень неплохим заработком. Появлялась возможность заработать денег в России и вернуться домой относительно состоятельным человеком. Китайские рабочие руки использовались на строительстве Мурманской железной дороги. Много китайских рабочих направлялось на различные горные промыслы Урала, на угольные шахты Донецкого бассейна, на лесоразработки в Белоруссии и холодной Карелии. Наиболее грамотные китайцы отбирались для работы на различных предприятиях и заводах Москвы, Петрограда, Одессы, Луганска, Екатеринбурга.
И Ленин, и Троцкий прекрасно понимали: после захвата власти им придётся применять крайне непопулярные, даже драконовские меры по отношению к коренному населению многих губерний России. Самыми лучшими исполнителями таких мер могли стать «интернационалисты», не связанные с интересами местного населения. Тем же китайцам очень импонировали большевистские лозунги о «равенстве» и «экспроприации ценностей». Немедленно были приняты меры по привлечению китайцев в красногвардейские отряды Петрограда и Москвы для участия в уличных боях. Китайцы отличались высокой дисциплинированностью, беспрекословным подчинением приказам и диким фанатизмом, в связи с чем были готовы к самопожертвованию. О таких азиатах-камикадзе большевики могли только мечтать!
Автор историко-документального романа «Холодный Яр» Юрий Горлис-Горский рассказывает, что красноармейцы китайцы отличались особым зверством при карательных операциях, так что и холодноярские повстанцы в свою очередь расправлялись с ними крайне люто.
Ли Сю-Лян (Ли Шу-Ан) - командир китайского отряда при Особом батальоне Киевской губчека, 1919 г.
При формировании частей Красной армии большевики уделяли особенное внимание вхождению в её состав интернациональных отрядов. При необходимости они могли ими немедленно воспользоваться как карательными при неповиновении приказам мобилизованного в Красную армию русского населения, часто отказывавшегося воевать за коммунистов. Долгое время большевистской пропагандой скрывался факт, что в составе армии адмирала Колчака сражались под красными знамёнами две дивизии ижевских рабочих, восставших против коммунистического режима и боровшихся за установление в России «справедливой» власти. Адмирал не мешал им, а его генералы относились к командармам, комиссарам и личному составу этих дивизий очень уважительно. Впоследствии они эмигрировали.
По непроверенным данным, китайских интернационалистов в составе частей Красной армии было не менее 40 тысяч человек. Большую роль в создании китайских красных частей сыграли целиком преданные большевикам члены РСДРП-ВКП(б) Сан Фуян и Шен Ченхо. Последний даже получил мандат от советского правительства и был назначен специальным комиссаром по формированию китайских отрядов на всей территории Советской России. Сан Фуян создал ряд китайских красных отрядов в Украине. Шен Ченхо сыграл большую роль в формировании китайских интернациональных красных отрядов в Москве, Петрограде, Луганске, Харькове, Перми, Казани и ряде других мест. Не стоит забывать про языковой барьер — с китайцами следовало говорить на их языке! Одним из героев Гражданской войны в 1920-е годы считался командир китайского полка 29-й стрелковой дивизии 11-й армии Жень Фучену, погибший в конце 1918 года в боях против колчаковцев. Но затем его имя было предано забвению.
Отряд китайских наемников отправляется на борьбу с войсками атамана Григорьева, 1919 г.
Судьба многих китайских интернационалистов неизвестна. Часть погибла на фронтах Гражданской войны, часть впоследствии подверглась жестоким репрессиям и была безжалостно уничтожена — они выполнили свою задачу и стали не нужны большевикам. Некоторые из «львов революции» работали в Коминтерне, а многие были специально отправлены в Китай, для «экспорта революции» — помогать создавать китайскую Красную армию и бороться с международными империалистами в Азии. Таким образом, коммунисты убивали сразу двух зайцев: избавлялись от ставших ненужными и даже опасными союзников и «оказывали помощь» борющемуся за независимость Китаю.
1. В начале XX в. Китай — аграрная, полуфеодальная, полуколониальная страна.
2. Лишь со второй половины XIX в. в Китае начала зарождаться промышленность.
Ее развитие особенно ускорилось в годы Первой мировой войны. За период с 1913 по 1919 количество предприятий увеличилось вдвое.
С развитием промышленности формировался китайский рабочий класс, который в 1919 г. насчитывал 3 млн. чел. Условия труда и быта рабочих были тяжелыми, не было никакого рабочего законодательства.
3. С развитием промышленности окрепли позиции национальной буржуазии.
4. Дальнейшему развитию национального капитала в Китае препятствовал иностранный капитал:
Существовали низкие таможенные пошлины на ввозимые иностранные товары;
Процветала ничем не ограничена для иностранцев торговля.
5. На селе господствовали феодальные отношения.
В сельском хозяйстве — феодальные притеснения, безземелье, ростовщичество.
6. Была политическая раздробленность страны. Пекинское правительство было слабым, вся власть в провинциях находилась у феодальных диктаторов, враждовавших между собой.
«Движение 4 мая» 1919 в Китае
Причины:
1. Политическая раздробленность Китая, слабость центральной власти, что облегчало иностранцам эксплуатировать Китай.
2. Внутренняя нестабильность создавала благоприятную почву для вмешательства иностранных государств во внутренние дела Китая.
3. Недовольство различных слоев населения привилегиями, которыми пользовались иностранцы в Китае.
Поводом для протеста стали решения Парижской мирной конференции передать Японии немецкие владения в китайской провинции Шаньдун, Циндао с территорией, граничащей с ними.
С мая 1919 студенты организовали в Пекине пятнадцатитысячную демонстрацию протеста против решений Парижской Мирной конференции по Китаю.
Демонстрацию разогнали, многих участников арестовали.
В ответ студенты объявили забастовку-бойкот.
К движению присоединились интеллигенция, рабочие, ремесленники, средние городские слои населения и национальная буржуазия:
- в стране бойкотировались японские товары;
- демонстранты требовали отставки министров прояпонской ориентации;
- вцелом произошло 66 крупных забастовок, многие из которых носили политический характер.
Организатором событий 4 мая 1919 был М. Да-чжао — профессор политической экономии Пекинского университета.
Последствия «Движения 4 мая»:
1. Китайская делегация в Париже отказалась подписать Версальский мирный договор.
2. Правительство вынуждено было пойти на некоторые уступки:
Уволили арестованных;
Сняты с должностей некоторых министров.
1. Это было первое в Китае общенациональныое антиимпериалистическое выступление народных масс.
2. Оно способствовало росту политического сознания национальной буржуазии, прогрессивной интеллигенции и народных масс.
3. Это движение произвело огромное влияние на сплочение национально-патриотических сил, развитие революционной активности интеллигенции и студенчества.
4. Способствовало консолидации политических партий.
5. Развернуло борьбу за «новую культуру» — введение в литературу бытовой речи, что облегчило овладение грамотой широких кругов молодежи.
Революция 1925-1927 гг. в Китае
Характер революции: национальная, демократическая, антиимпериалистическая, антифеодальная.
Предпосылки революции
Политические:
1. Раздробленность Китая:
Слабость пекинских властей;
Господство в различных частях Китая феодально-милитаристских режимов.
2. Зависимость Китая от иностранных государств:
Господство в крупных городах колониальных администраций;
Контроль иностранных государств над ведущими отраслями экономики, внешней торговлей, финансами;
Существование колониальных порядков.
Экономические:
1. Отсталость экономики Китая.
2. Господство феодального землевладения и феодальных пережитков:
Более половины пашни находилось в руках помещиков;
75% городского населения было безземельным;
Безземельные крестьяне были вынуждены арендовать землю у помещиков на кабальных условиях.
3. Тяжелые условия жизни и труда рабочих.
Причины революции:
1. Недовольство широких народных масс продолжением политики иностранных государств о разделе Китая на сферы влияния.
2. Междоусобная борьба между различными феодальными группировками и стремление национального объединения Китая.
3. Недовольство крестьянства феодальными порядками в стране.
Задача революции:
1. Ликвидировать иностранное засилье в Китае.
2. Ликвидировать неравноправные договоры Китая с иностранными государствами.
3. Уничтожить северные феодально-диктаторские режимы.
4. Осуществить национальное объединение Китая, восстановления его суверенитета и создание единого демократического государства.
5. Провести демократизацию страны и важные социально-экономические преобразования.
Движущие силы революции: рабочие, ремесленники, крестьяне, городская мелкая буржуазия, национальная буржуазия, интеллигенция. Руководитель революции: национальная буржуазия.
Особенности революции:
1. Она проходила в полуколониальной, полуфеодальной стране.
2. Антиимпериалистический характер революции способствовал участию в ней национальной буржуазии.
3. В Китае переплелись различные виды борьбы:
Борьба с иностранными государствами;
Борьба различных слоев населения за свои права;
Крестьянская борьба;
Борьба различных политических сил за власть.
4. Был создан единый революционный фронт.
Последствия революции:
1. Революция потерпела поражение.
2. Она не решила задач, которые стояли перед ней.
3. Росло противоборство между Гоминьданом (Национальной партией) и Коммунистической партией Китая (КПК), произошел раскол единого революционного фронта.
4. Началась гражданская война между сторонниками Гоминьдана и сторонниками коммунистов.
Причины поражения революции:
1. Неблагоприятная расстановка сил в революции, недостаточный уровень и размах революционного движения народных масс.
2. Отсутствие единства в рядах Гоминьдана и КПК.
3. Постоянная борьба за власть между сторонниками Гоминьдана и КПК.
4. Помощь иностранных государств в подавлении революции.
5. Выступление против революции объединенных сил иностранных государств, феодалов и большой (компрадорской) буржуазии.
Компрадорская буржуазия — часть буржуазии, деятельность которой была связана с иностранным капиталом.
Гоминьдан (Национальная партия) представлял интересы национальной буржуазии, был основан Сунь Ятсеном в 1912 г.
Цель деятельности партии — провозгласить республику и превратить Китай в мощное национальное государство.
В 1919 г. деятельность этой партии была восстановлена Сунь Ятсеном в Шанхае и она была переименована в Национальную партию Китая.
Образование единого революционного фронта
Сближение Гоминьдана и Коммунистической партии Китая привело к образованию единого революционного фронта.
1921 — На нелегальном съезде представителей марксистских групп и кружков в Шанхае была основана Коммунистическая партия Китая (КПК).
1923 — Сунь Ятсен возглавил революционное правительство, созданное на юге страны в г. Гуанчжоу (Кантоне). Южный Китай стал центром массового революционного движения. Сунь Ятсен начал создание собственной армии.
По просьбе революционного правительства на юг Китая были направлены советские специалисты и техника. СССР оказывал экономическую и военную помощь: нефтепродукты, винтовки, пулеметы, боеприпасы и тому подобное. Главным политическим советником Сунь Ятсена стал большевик М. Бородин, а главным военным советником — выдающийся советский военачальник В. Блюхер, с его помощью началось формирование Национально-революционной армии (НРА).
Январь 1925 — Состоялся I Всекитайский съезд Гоминьдана, на котором было решено принять коммунистов к Гоминьдана.
1925 — Умер Сунь Ятсен и лидером Гоминьдана стал молодой военачальник Чан Кайши.
Чан Кайши (1887-1975)
Активный участник национально-освободительного движения в Китае. После смерти Сунь Ятсена (1925) постепенно захватил руководство в Гоминдане и стал главнокомандующим НРА. Он решительно отмежевался от коммунистов, вытеснив их с ответственных должностей в армии, правительстве и совершил государственный переворот (апрель 1927 г.).
Сначала позиции Чан Кайши были слабые. Реально Гоминьдан управлял только пятью провинциями. Остальная территория была в руках местных генералов, а коммунисты под руководством Мао Цзэдуна развернули свои базы в Центральном Китае.
Чан Кайши сумел договориться с провинциальными лидерами. На конец 1928 было полностью признано власть Чан Кайши.
Революционные события 1925-1927 гг.
Весна 1925 — По всей стране развернулось мощное забастовочное движение. Полиция жестоко расправилась с бастующими. В ответ шанхайские студенты вышли массовой демонстрацией протеста. Прибегнув к оружию, их остановили английские полицейские.
30 мая 1925 — В Шанхае в знак протеста вспыхнуло восстание, которое поддержали рабочие, ремесленники, мелкая буржуазия, интеллигенция.
Революционное движение переросло в Всекитайскую революцию.
1 июля 1925 — Правительство в Гуаньчжоу провозгласило себя Национальным правительством Китайской республики.
Весна 1926 — Лидер правого крыла Гоминьдана Чан Кайши создал гоминдановское правительство, стал председателем ЦИК Гоминьдана и главнокомандующим вооруженных сил.
Позиции коммунистов в Гоминдане были ослаблены.
Июль 1926 — Гоминдановские войска (НРА) выступили в поход на север, чтобы объединить Китай под властью Национального правительства. План похода разработали советские специалисты во главе с В. Блюхером.
Конец 1926 — Под контролем Национального правительства Китая находилось уже 7 провинций, население которых составляло более 159 млн. человек.
Февраль — март 1927 — НРА заняла Нанкин и Шанхай.
12 апреля 1927 — Чан Кайши совершил в Шанхае переворот. Он сформировал свое Национальное правительство, установил свою власть, устроил массовые расстрелы коммунистов.
Вследствие преследования коммунистов их число уменьшилось с 58 до 10 тыс. чел.
Произошел раскол единого революционного фронта, росло противостояние между Гоминьданом и коммунистами.
Противоборства между Гоминьданом и коммунистами
1 августа 1927 — В г. Наньчане 30 тыс. солдат — участников Северного похода вместе с вооруженными отрядами рабочих и крестьян выступили против гоминдановских войск. Повстанцы потерпели поражение.
Это восстание положило начало борьбы против Гоминьдана.
С восставших частей началось создание Красной армии.
КПК взяла курс на вооруженную борьбу против гоминдановского правительства, в стране началась гражданская война.
Опорой для коммунистов стало крестьянство. Коммунисты выбрали тактику партизанской борьбы и создания советских районов.
К концу 30-х гг. КПК стала в основном крестьянской.
1930 — В 11 провинциях Южного и Центрального Китая было создано 15 советских районов.
Ноябрь 1931 — Было провозглашено центральное рабоче-крестьянское правительство, председателем которого стал Мао Цзэдун. Чан Кайши активно боролся с коммунистами.
1930-1934 гг. — Гоминдановские вооруженные силы совершили 5 походов в советские районы, в результате которых были разгромлены основные силы Красной армии и ликвидировано советские районы.
1934-1936 гг. — Партизанские армии под руководством Мао Цзэдуна перебазировались в Северный Китай, где на пересечении трех провинций — Шеньси, Ганьсу и Нинся был образован Особый пограничный район, который стал базой коммунистического движения.
1937 — Две влиятельные силы Китая на некоторое время прекратили войну между собой и объединились против общего врага — Японии.
Мао Цзэдун (1893-1976)
Сын сельского богача. Получил среднее образование, работал учителем начальной школы. Большое влияние на формирование его взглядов имела китайская философия, особенно конфуцианство, идеи социализма и анархизма.
Ему удалось захватить руководство в КПК, укрепить свое влияние в военных частях. Занимал враждебную позицию касательно Гоминьдана и его лидера Чан Кайши.
Теги: ,Незадолго до Первой мировой войны, 12 февраля 1912 г., в Китае была официально упразднена монархия. Немаловажную роль в низвержении маньчжурской династии сыграл Сунь Ятсен, всемирно известный революционер, взгляды которого были близки идеям социал-демократии. Из-за недовольства Версальским мирным договором, передавшим Японии нрава на германские владения в Шаньдуне, сформировалось движение Гоминьдана. После смерти Сунь Ятсена в 1915 г. к власти в движении приходит Чан Кайши. Новая армия двигалась на север страны, в 1928 г. завершилось объединение Китая.
Экономика Китая динамично развивалась в первой четверти XX в., но в этом процессе роль национальной буржуазии была невелика, она больше проявлялась в сфере торгового капитала и мелкого предпринимательства. Сохранял с XIX в. позиции английский капитал, ему начинал противостоять японский. В этих условиях гоминьдановское правительство основную роль в экономике отводило государственному сектору. Рычагами их влияния в этом секторе стали банки, налоговая и таможенная служба. Занималось правительство и государственным планированием экономики. Частное предпринимательство допускалось, но лишь в форме участия в смешанных государственно-частных предприятиях. Были проведены законы - аграрный, о труде, минимальном уровне зарплаты, т. е. управление централизованным государством проводилось по утвердившемуся веками сценарию: государство регулировало экономические и социальные отношения в стране. И лишь впоследствии, во время гоминьдановского правления на Тайване (с 1949 г.), главным в экономике этого острова станет частный предпринимательский сектор.
Этому процессу в самом Китае помешала японо-китайская война, начавшаяся в 1937 г. В борьбе за национальную независимость усилились позиции компартии Китая, которая под руководством Мао Цзэдуна и пришла к власти. Континентальный Китай почти на 30 лет превратился в арену гигантских социальных экспериментов. Со смертью Мао Цзэдуна в 1976 г. страна вступила в полосу реформ, добившись, как известно, больших экономических успехов на этом пути.
Индии на этапе между двумя мировыми войнами оставалась колонией Англии. К 1914 г. она еще была аграрной страной, почти две трети ее населения занимались сельским хозяйством. На севере страны сохранились земли крупных помещиков - один из трех типов поземельно-рентных отношений (замендари). В южных и западных районах крестьяне арендовали государственные земли (райятвари). Мелкое крестьянское землевладение распространилось на северо-западе (махальвари). Многие крестьянские семьи разорялись из-за высоких налогов и арендной платы. Помещики по-прежнему не занимались хозяйством, предпочитая передавать землю в аренду ростовщикам и торговцам, в конечном итоге она попадала к крестьянам, т. е. была распространена субаренда. Таким образом, в Индии культивировались не столько феодальные отношения, сколько земельные, приближенные к капиталистическим.
Города Бомбей, Калькутта, Мадрас становились промышленными центрами, в них преимущественно действовали предприятия текстильной и джутовой промышленности, т. е. производство предметов потребления и переработки сельскохозяйственного сырья. Не развивались горнодобывающая, металлургическая и машиностроительная отрасли.
Зависимость страны от Англии усилилась в годы Первой мировой войны. Индийцев мобилизовывали в армию, англичане вывозили сырье - чай, шелк-сырец и т. д., путем займов и налогов забирали денежные ресурсы. Было подорвано сельское хозяйство, это привело к голоду среди населения. Но война активизировала развитие национальных производств. Наблюдается рост национальной буржуазии, особенно в легкой промышленности На 30% выросло в войну производство тканей на фабриках. Во главе общественного движения встал Индийский национальный конгресс - партия национальной буржуазии во главе с М. Ганди. Деятельность ИНК приведет через 30 лет страну к независимости.
Своеобразным было отношение страны-метрополии к проблеме развития индийской промышленности в послевоенный период. Английское правительство ввело протекционистские пошлины на промышленные изделии, поступающие в Индию из других стран... и проиграло - потоки более дешевых товаров продолжали поступать на индийский рынок из Японии, Германии и США. Возникают акционерные компании, в основном в легкой промышленности. Появилось даже два небольших металлургических предприятия.
Своеобразие развития национальной экономики проявилось в "забвении" всех классических образцов индустриализации: параллельно развивались все три стадии - простая кооперация, мануфактура, фабрично-заводская промышленность. В стране большую роль продолжало играть традиционное производство: сельское хозяйство, ремесло, промыслы. Английский капитал контролировал индийскую экономику с помощью филиалов банков метрополии. Продолжали властвовать князья и помещики, ростовщики.
Мировой экономический кризис 1929-1933 гг. стал катастрофой для сельского хозяйства страны: цены на пшеницу сократились в три раза. Общий кризис в аграрной сфере продолжался вплоть до конца 1930-х гг. Существовал завышенный курс основной денежной единицы - руш1и.
И все же общее число фабрик к 1939 г. увеличилось до 10,4 тыс. (с числом рабочих более 20 человек в каждой). Крепнет экономически национальная буржуазия. Действуют индийские монополии: концерны Тата, Бирла, Гупта и др. - в металлургической, сахарной, цементной промышленности. Очень неоднородным был состав их правлений: промышленники, помещики, ростовщики, торговцы. Все это свидетельствовало об экономической слабости национального предпринимательства. Отсутствовало по-прежнему машиностроение. Таким образом, можно сделать вывод, что промышленный переворот в Индии не был завершен к началу Второй мировой войны.
В целом в странах Восточной цивилизации кардинальных изменений накануне 1939 г. не произошло. Некоторые страны, как, например, Индия, развивались в рамках колониальных империй, другие, как Китай, уже боролись против агрессии милитаристской Японии. Но в недрах этих двух крупнейших стран Азии накапливаюсь предпосылки для принципиально важных перемен.
Вторая мировая война (1939-1945 гг.) стала вторым кризисом мировой цивилизации по масштабам и разрушительным итогам военных действий. В войне приняло участие около 60 стран, в них находилось 4/5 материальных богатств человечества. Основной удар пришелся на Россию, Белоруссию и Польшу со стороны Германии и ее европейских союзников. Япония воевала на территории Китая, стран Юго-Восточной Азии и островах Океании. Состоялось ее нападение и на Тихоокеанскую эскадру США. Отмстим кратко, к чему неотвратимо стремились страны-агрессоры, какими планами и идеями руководствовались.
Премьер-министр Италии, вождь итальянских фашистов Муссолини мечтал о присоединении Савойи, Ниццы, Корсики, о. Мальты и о. Корфу, даже Австрии. Но отсутствие боеспособной армии привело лишь к захвату слабой в экономическом и военном отношении Абиссинии (1936) и оккупации отсталой во всех отношениях Албании (1938). Итог приближающейся войны виделся Муссолини в создании Великой афроевропейской Римской империи.
Рейхсканцлер Германии и глава фашистской партии Гитлер вскоре после 1933 г. поспешил от имени своей страны отказаться выполнять статьи Версальского договора. Далее последовали выход из Лиги Наций и оккупация Рейнской демилитаризованной зоны. Таким образом, Германия и Италия определили вектор выхода из мирового экономического кризиса - начать новую войну. С примкнувшей к ним Японией они заключили так называемый Антикоминтерновский пакт. Конечной целью своей активной военной деятельности считали установление мирового господства.
Преградой к достижению этой цели были три страны - СССР, Англия и США. СССР, как известно, оказывал через Коминтерн (Коммунистический интернационал) большое влияние на коммунистов всех стран, в том числе с агрессивно настроенными правителями. Поэтому нужно было разгромить СССР, обеспечив себя хлебом на все времена (Украина, Кубань и др.) и нефтью с Кавказа. Интересовали, особенно Германию, и другие ресурсы, они пригодились бы в войне против Англии. У этой страны они собирались отобрать все колонии. Не давали покоя и богатства США.
Но вначале у ног Гитлера и Муссолини должна была оказаться вся Европа. В целом ряде европейских государств к концу 1930 г. находились уже у власти профашистские правительства (Испания, Португалия, Румыния, Болгария, Венгрия и др., на американском континенте). В 1938 году Германия присоединила Австрию (аншлюс), была расчленена в пользу Германии Чехословакия.
В ночь с 1 на 2 сентября 1939 г. германские войска перешли границу Польши, организовав с помощью провокации повод к войне - casus belli. Польша находилась в зоне влияния Англии и Франции, которые объявили войну Германии. Так началась Вторая мировая война. Через полгода пал Париж, перед этим - страны Бенилюкса.
Ресурсы присоединенных стран и союзниц фашистско-милитаристского блока были задействованы в войне против СССР, развязанной 22 июня 1941 г.
Кроме всею прочего, это было противоборство трех идеологий: буржуазной демократии и коммунистической (социалистической) идеологии - против античеловечной фашистской.
Итоги Второй мировой войны известны, они были сокрушительными для всех трех стран - зачинщиков войны. Апогеем ее явился Нюрнбергский процесс (конец 1945 - 1946) над военными преступниками.
В 1919 году некий М. Коган в харьковской газете «Коммунист» писал:
«Без преувеличения можно сказать, что великий русский социальный переворот в действительности является делом рук евреев. Разве темные, угнетенные массы русских крестьян и рабочих были бы в состоянии собственными силами сбросить иго буржуазии? Безусловно, нет, евреи были теми, кто дали русскому пролетариату зарю Интернационала, и не только дали, но и теперь ведут дело Советов, крепко находящееся в их руках. Мы можем быть спокойны, пока верховное командование Красной Армии находится в руках товарища Троцкого.
Хотя среди рядовых Красной Армии евреев нет, но, находясь в комитетах, в советских организациях и в командном составе, евреи ведут храбрые массы русского пролетариата к победе...
Символ еврейства, вековая борьба с капитализмом, сделался символом русского пролетариата, что видно из принятия красной пятиконечной звезды, которая, как известно, в старые времена являлась символом сионизма и еврейства. Под этим знаком придет наша победа и смерть тунеядцам — буржуазии...
За те слезы, которые пролило еврейство, она заплатит кровавым потом».
Лет тридцать назад нашлись и другие лица, без которых русский народ не мог «сбросить с себя оковы буржуазии». В 1966 г. один из китайских официальных представителей заявил в Пекине нашей делегации, «будто мы, советские люди, скрываем, что Октябрьскую революцию нам помогали совершить китайцы. Мы уличили его во лжи, рассказав, что в СССР историки, литераторы... не раз писали... о том, что в обороне Царицына участвовало небольшое подразделение, состоявшее исключительно из китайцев, что на наших сценах уже сороковой год идет пьеса Вс. Иванова «Бронепоезд 14-69», в которой действует китаец Син Бин-у... Нам ответили криками, антисоветскими лозунгами, угрозами».
А действительно, чем занимались в годы гражданской войны в России наши китайские «друзья» ?
Известно, что в составе Красной Армии и ЧК в войне участвовало около 50 тысяч китайцев. Не зарегистрировано ни одного случая участия китайцев в Белой армии. Правда, в Харбине был сформирован отряд из 400 китайцев, которым командовал полковник Маковкин. Однако, по свидетельству А.В. Колчака, «на китайцев смотрели так, что они вообще драться не будут и на них надеяться нельзя. На них смотрели как на возможность изъятия русских из охраны железной дороги». Кроме того, в 1918-20 гг. части китайской армии в соответствии с японо-китайским «договором о совместной обороне» были введены в некоторые районы Сибири и Дальнего Востока. Эти части были немногочисленны и, видимо, активной роли в событиях не играли. Пограбили немного — и вернулись на родину.
Что касается «красных китайцев», то здесь дело обстояло по-иному. Всего в Красную Армию в рассматриваемый период вступило около 300 тысяч иностранных граждан — столь большое число иностранцев в воюющей армии считается уникальным для новейшей истории.
И, таким образом, китайцем был каждый шестой из них. А откуда они, вообще говоря, взялись в России?
Появление китайцев в Российской империи было связано с двумя волнами эмиграции из Китая: первая из них — после подавления «боксерского восстания» 1900-1901 гг.; вслед за этим в северных районах Китая усилились голод и нищета, и тысячи людей бежали в соседнюю Россию в поисках лучшей доли. А ведь Россия наряду с другими европейскими странами и Японией приняла участие в подавлении восстания. Однако китайцы уже были, видимо, наслышаны о доброте и отходчивости русского народа и понимали, что в России им нечего бояться.
Вторая волна китайских эмигрантов обрушилась на Россию после революции 1917 года, когда оказались разрушенными те структуры российского государства, которые могли бы регулировать этот процесс. (Здесь напрашивается аналогия с 1991-93 гг.).
В этом плане представляет интерес и свидетельство современника о нэпмановской Москве 1922 года: «Почти все магазины в руках евреев. Получается вообще впечатление, будто русский человек попал в дореволюционное время в черту еврейской оседлости. Свыше половины современного населения Москвы — евреи...
В советских учреждениях поражает обилие служащих евреев... Кроме евреев в Москве встречается довольно много китайцев и латышей».
А теперь замените латышей на кавказцев, а слова «довольно много» — на «очень много». Вам это ничего не напоминает? Но вернемся в годы революции и гражданской войны
.
Точное число китайцев, проживавших в рассматриваемый период в России, неизвестно, однако приведенные выше цифры (50 тысяч — в Красной Армии и ЧК, ни одного — в Белой ) достаточно красноречивы. Было ли это стихийным порывом к свободе и «интернациональному братству людей труда»? Для человека, знающего Китай, такое утверждение представляется смехотворным. Известно, что в китайском жестко структурированном обществе свобода выбора для индивидуума и сегодня, за редким исключением, весьма ограничена либо практически отсутствует. Перевод этого теоретического положения на язык общественно-политической практики означает, что в революционной России рядовой китаец и не подумал бы о вступлении в Красную Армию, не имея на то согласия, а точнее — указания главы своего родственного или земляческого клана, который, в свою очередь, не мог не согласовать решение по такому важнейшему вопросу с руководителями всей китайской общины в России.
В целом же руководство кланов и общин китайцев, проживающих за границей, было в те годы, как это достаточно хороню известно, тесно связано с китайской мафией. В значительной степени это верно и по сей день. С учетом вышесказанного сложные чувства вызывает пассаж небезызвестного Розенберга, писавшего в своей также небезызвестной книге «Миф XX века» (1930 год), что «еврейские деньги в союзе с азиатской мафией (главным образом армянской и китайской) разожгли в России революционный пожар...»
Что это — пропаганда «человеконенавистнической доктрины» или же мнение, пусть тенденциозное, человека, знакомого с фактической стороной дела?
Как использовались китайцы «интернационалистами», захватившими власть в России?
Или поставим вопрос иначе: как они отплатили русскому народу за его гостеприимство?
Исторический опыт свидетельствует, что части, сформированные из иностранцев, лучше всего приспособлены для подавления народных восстаний. Гражданская война в России — не исключение из этого правила. Источники свидетельствуют, например, об особой роли «интернационалистов» в подавлении крестьянского восстания на Тамбовщине. Там «затруднение» новой власти состояло в том, что «требовались какие-то безусловно преданные революции силы, готовые исполнить любой приказ.
Одна из таких сил названа в маленьком сообщении о разгроме крестьянского восстания в Ливнах: «Город сравнительно пострадал мало. Сейчас на улицах города убирают убитых и раненых. Среди прибывших позднее подкреплений потерь сравнительно мало. Только доблестные интернационалисты понесли жестокие потери. Зато буквально накрошили горы белогвардейцев, усеяв ими все улицы».
Имеются сведения о том, что среди этих «интернационалистов» Тухачевского, заливших кровью Тамбовщину, было немало китайцев. Кроме того, под руководством ЧК действовали чисто китайские карательные отряды, выполнявшие такие задания, которые не хотели выполнять русские чекисты и бойцы ЧОН. И «уже современники установили, что самые зверские злодеяния совершали Бог весть откуда взявшиеся китайцы. Большевистский грабеж носил все признаки чужеземной оккупации — не первый раз в русской истории».
А вот как описывает современник расстрел сотрудниками Петроградской ЧК бывшего директора департамента полиции Белецкого: «За несколько минут до расстрела Белецкий бросился бежать, но приклады китайцев вогнали его в смертный круг. После расстрела все казненные были ограблены» . Или вот еще эпизод: «...китайцы гонят целое стадо (имеются в виду осужденные) как баранов на смерть» .
Пожалуй, самое характерное для приведенных свидетельств — спокойный, «само собой разумеющийся» тон повествования, в котором отсутствует удивление или просто стремление подчеркнуть тот факт, что в составе Петроградской ЧК оказались граждане страны, расположенной в добром десятке тысяч километров от «северной столицы» России. Видимо, для современников участие китайцев в такого рода акциях было обычным делом. Сейчас это воспринимается несколько по-иному, так как многие русские о подобных фактах просто не знают. Поэтому продолжим.
По свидетельству князя Н.Д. Жевахова, центральный аппарат ЧК в Москве имел в своем непосредственном подчинении китайские вооруженные формирования
. Китайцы играли видную роль и в органах ЧК на местах: «...их низший служебный персонал как в центре, так и в провинции состоял главным образом из жидов и подонков всякого рода национальностей: китайцев, венгров, латышей, эстонцев, армян, поляков...» Согласно этому же свидетельству, «в Одессе свирепствовали знаменитые палачи Дейч и Вихман, оба жиды, с целым штатом прислужников, среди которых, кроме жидов, были китайцы и один негр...»
В Харькове после освобождения этого города Добровольческой армией в ходе раскопок массовых захоронений жертв интернационального террора следственными органами были обнаружены «следы какой-то чудовищной операции над половыми органами, сущность которой не могли определить даже лучшие харьковские хирурги. Они высказывали предположение, что это одна из применяемых в Китае пыток, по своей болезненности превосходящая вес доступное человеческому воображению».
В Николаеве чекист Богбендер, имевший в числе своих ближайших помощников двух китайцев, «прославился тем, что заживо замуровывал людей в каменных стенах».
А в Пскове, «по газетным сведениям, все пленные офицеры были отданы на растерзание китайцам, которые распилили их пилами на куски»].
А вот еще одно свидетельство современника: «При помощи черной силы Востока — китайцев они придумали новую казнь для русской интеллигенции, для последних носителей русской христианской духовности: вшивый мешок. Я уже говорил выше об этой страшной казни, перед которой бледнеет «Сад пыток» Октава Мирабо. Человека сажают в мешок со вшами и те заживо медленно его поедают, все тело обращая в соты... Кошмар! Один из многих кошмаров злейшей изобретательности, но очень характерный для уничтожаемой русской культуры. Ибо вся духовная Россия сидит сейчас во вшивом мешке еврейского засилья, а вши-евреи грызут русское тело, русскую душу, русскую культуру».
Таким образом, в годы русской, а, точнее, антирусской революции и гражданской войны китайцы, как это ни прискорбно, оказались по одну сторону баррикад с сионистами и прочими врагами национальной России и совершили на русской земле вопиющие преступления. И если еврейские «революционеры» в 1937 году, хотя и в минимальной степени, но все же ответили за свои злодеяния, то соответствующий реестр русского народа Китаю еще не только не предъявлен, но и не составлен. В этом направлении предстоит еще большая и трудная работа, однако нет сомнения, что история все поставит на свои места.
Правда, многим китайским гражданам в 1937 году тоже не поздоровилось: по свидетельству Р. Конквеста, тогда органами НКВД проводились массовые аресты китайцев. В оперативных сводках органов госбезопасности СССР иммигранты рассматривались как потенциальные информаторы вражеских разведок. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) за номером 1428-326, подписанным В.М. Молотовым и И.В. Сталиным 21 августа 1937 года, в целях пресечения японского шпионажа в Дальневосточном крае было предложено выселить из пограничных районов все корейское население и переселить его в Южноказахстанскую область, районы Аральского моря, Балхаша и Узбекскую ССР.
В скором времени была осуществлена и депортация китайцев, проживавших в дальневосточных районах нашей страны. Что ж, с учетом фактов, о которых идет речь, судьба последних, откровенно говоря, не вызывает большого сочувствия.
Параллели
Важным элементом идеологии борцов за «светлое будущее» России и Китая стало презрение к традициям, культуре и простым людям своей страны. Например, в 1923 году один из идеологов «Пролеткульта», известный под фамилией Плетнев, писал о человеческой индивидуальности как «винтике в системе грандиозной машины СССР». А в шестидесятые годы китайская пропаганда начала восхвалять солдата по имени Лэй Фэн, после смерти которого был якобы найден дневник, в котором он называл себя «нержавеющим винтиком председателя Мао».
И.Р. Шафаревич, впервые указавший на это весьма примечательное «единство взглядов» [ 300 ], объясняет его «духом командной системы». Что это за дух и откуда им несет — этот вопрос остается из его работы неясным. Приведем еще два-три примера, которые, возможно, помогут дать более, выражаясь современным языком, «адресное» объяснение этому феномену.
Итак, известный писатель и крупный сионист Лион Фейхтвангер пишет о русских крестьянах: «Они не умели ни читать, ни писать, весь их умственный багаж состоял из убогого запаса слов, служивших для обозначения окружающих их предметов, плюс немного сведений из мифологии, которые они получили от попа» .
А примерно в те же годы журналистка Агнес Смэдли из еврокоминтерновского окружения руководства КПК заявляет: «Полагаю, что запас слов, которыми пользуются китайские крестьяне, не достигает и сотни».
Не слишком ли много совпадений? Но это еще далеко не все. Когда наша страна проходила в 20-30-е годы через один из самых тяжелых и кровавых этапов своей истории, действия советского руководства не подвергались «демократами» и «либералами» Запада сколько-нибудь серьезной критике. Вот какие отзывы были получены, например, в 1923 году на рукопись книги, составленной из писем заключенных Соловецкого концлагеря: Э. Синклер: «Я надеюсь, что правительство рабочей России утвердит уровень гуманности более высокий, чем то капиталистическое государство, в котором я живу». К. Чапек: «Я не позволю себе быть несправедливым ни к жертвам, ни к гонителям...» Ромен Роллан: «Я не буду писать предисловия, о котором Вы просите. Оно стало бы оружием в руках одной партии против другой... Я обвиняю не систему, а человека».
В 1934 году А. Эйнштейн отвечает на просьбу подписать протест против расстрелов в Ленинграде после убийства Кирова: «Дорогой г. Левин. Вы можете себе представить, как я огорчен тем, что русские политики увлеклись и нанесли такой удар элементарным требованиям справедливости, прибегнув к политическому убийству. Несмотря на это, я не могу присоединить свой голос к Вашему предприятию. Оно не даст нужного эффекта в России, но произведет впечатление в тех странах, которые прямо или косвенно одобряют бесстыдную агрессивную политику Японии против России. При таких обстоятельствах я сожалею о Вашем начинании: мне хотелось бы, чтобы Вы совершенно его оставили. Только представьте себе, что в Германии много тысяч евреев-рабочих неуклонно доводят до смерти, лишая права на работу, и это не вызывает в нееврейском мире ни малейшего движения в их защиту. Далее, согласитесь, русские доказали, что их единственная цель — реальное улучшение жизни русского народа; тут они уж могут продемонстрировать значительные успехи. Зачем, следовательно, акцентировать внимание общественного мнения других стран только на грубых ошибках режима?».
Здесь мы не можем не сказать: вот уж воистину гнусное сионистское лицемерие! Выражать возмущение по поводу того, что «тысячи евреев-рабочих» лишаются в Германии права на работу, и одновременно сразу же после страшного голода 1933 года, когда несколько миллионов русских и украинских крестьян умерли от голода, не постесняться письменно заявить, что тогдашние правители СССР «доказали, что их единственная цель — реальное улучшение жизни русского народа»! В этой связи процитируем одну из публикаций партии К.В. Родзаевского, датированную 1937 годом. В ней констатировалось, что ложь об отсутствии в СССР голода поддерживала «знатная иностранная сволочь».
Действительно, тут ни убавить, ни прибавить...
Но продолжим. И.Р. Шафаревич в цитированной выше работе отмечает далее весьма любопытное противоречие: оценка западным либеральным общественным мнением положения в нашей стране не была все время одинаковой, она стала резко меняться где-то в 50-е годы: «Раньше они не хотели замечать творившейся у нас трагедии, а потом вдруг стали все строже судить нашу жизнь как раз тогда, когда миллионы заключенных были отпущены и жизнь постепенно начала смягчаться». Добавим к этому, что галдеж по поводу «прав человека» продолжался вплоть до разрушения СССР, но западное общественное мнение осталось в основном равнодушным или одобрило расстрел российского парламента из танковых пушек и еще многое другое, что делается в нашей стране русскоязычными «радикальными реформаторами».
Но вернемся в 50-е годы. Казалось бы, осознав «ужасы сталинизма», западные интеллектуалы прозрели. Но вот в Китае начали «расцветать сто цветов», произошел «большой скачок», закончившийся страшным трехлетним голодом, затем наступило «десятилетие бедствий» — так называемая «великая пролетарская культурная революция», в ходе которой, по оценке Дэн Сяопина, так или иначе пострадало более 200 миллионов китайцев. Отношение же к китайской национальной культуре сильно смахивало в годы «культурной революции» на то, что сионисты творили в 20-е годы в России, что не может не наводить на размышления.
Однако вновь, как и в случае с Советским Союзом 20-30-х годов, виднейшие западные интеллектуалы «прогрессивного» толка — Жан-Поль Сартр, Роже Гароди и др. одобряют китайский «социальный эксперимент». Более того, в серьезных синологических трудах видные западные китаеведы отзывались о безобразной вакханалии «культурной революции» вполне благоприятно. Например, С. Шрамм счел ее «самой решительной попыткой преодолеть пагубное наследие прошлого в специфических условиях Китая», не забыв указать и на то, что она якобы явилась в том числе и результатом «неравноправных отношений между партиями внутри международного коммунистического движения».
А ведь у западных специалистов нет и не было недостатка в информации по Китаю вплоть до специальной, которую исследовательские центры Запада получают через Гонконг и от тайваньских спецслужб. Характерно, что среди «прогрессивной интеллигенции Запада» сочувственное вплоть до открыто одобрительного отношение к «культурной революция» в Китае сочеталось с нараставшей враждебностью по отношению к СССР.
Следует упомянуть и такой феномен. Среди западных синологов достаточно распространено доброжелательное отношение к своему объекту исследования — Китаю. Жесткая критика маоистского режима и даже современной политики Пекина может сочетаться с искренним уважением и любовью к китайской культуре. Это, однако, не свойственно «советологам» и «русоведам», которые обычно одинаково злобно поносят как «советский коммунистический режим», так и историческую Россию.
Не связано ли это с тем процессом «переваривания коммунизма» Россией, о котором говорил В.Г. Распутин? На наш взгляд, это не подлежит сомнению.
А сейчас можно наблюдать, как меняется отношение западных «либералов» к Китаю. Когда Китай вошел в один из лучших периодов своей многовековой истории, а в жизни сотен миллионов китайцев произошли такие изменения к лучшему, которых история этой страны еще не знала, на повестку дня «мировым сообществом» поставлен вопрос о «правах человека» в Китае, В США этой проблеме придается все большее значение по мере изменения в пользу КНР двустороннего торгового баланса, в России же проамериканские сионистские круги следуют в этом вопросе в фарватере своих заокеанских покровителей, а иногда используют его в своих внутриполитических интересах. Пример — шум, поднятый российскими «демократами» по поводу событий на площади Тяньаньмэнь (июнь 1989 г.). Тогда многие средства массовой информации «левого» направления так живописали события в Пекине, что уже четыре года спустя один вполне умный, образованный москвич заявил автору, что на площади Тяньаньмэнь было убито триста тысяч(!) человек.
Летом 1989 года на пресс-конференции, организованной в Московском историко-архивном институте «представителями советской демократической общественности» во главе с Ю. Афанасьевым, была устроена буквально истерика по поводу «зверств китайской армии». В роли очевидцев выступала некая супружеская пара, которая преподавала русский язык в одном из китайских ВУЗов. Поскольку китайским языком ни муж, ни жена не владели, их свидетельства сводились к тому, что ночью они слышали стрельбу, а кому-то из их пекинских знакомых в окно квартиры залетела шальная пуля.
Между тем главной целью шумихи, поднятой московскими сионистами и сочувствующими по поводу пекинских событий, было оказание психологического давления на советских военнослужащих и особенно на офицеров и руководящий состав Вооруженных Сил СССР с целью не допустить активного вмешательства последних в политику и, с другой стороны, дальнейшее нагнетание антиармейских настроений в советском обществе .
Так весьма неоднозначные по своему содержанию события в далеком Пекине были использованы для подготовки грандиозной провокации, успешно осуществленной два года спустя в Москве. А еще два года спустя по указанию и под аплодисменты тех же сионистов был расстрелян Дом Советов России, что, как уже отмечалось, было «с пониманием» встречено в правящих кругах и прессе ведущих стран Запада.
