Фамилия баумгартен. Александр баумгартен фрагменты по эстетике Баумгартен об искусстве
генерал от инфантерии
| 3-й ст. | 2-й ст. | 4-й ст. |
| 1-й ст. | 4-й ст. | 1-й ст. |
Александр Карлович Баумгартен (19 марта 1815 года - 4 мая 1883 года) - русский генерал, герой Крымской войны .
Биография
Александр Баумгартен родился в 1815 году, происходил от древней фамилии ливонских рыцарей . Отец его Карл Иванович (1768−1831), известный деятель на поприще гражданского управления, ещё в турецкой войне 1809 г. состоял на военной службе, командуя полком, но вскоре перешёл на гражданскую и был назначен градоначальником города Тарнополя ; в 1816 г. переведён губернатором в Кострому ; в 1831 г., в чине тайного советника, причислен к министерству внутренних дел и был избран членом комитета, учрежденного для борьбы с холерою, одною из жертв которой пал сам. За заслуги отца, Александр Карлович воспитывался в Пажеском корпусе , откуда в 1833 г. был выпущен в Лейб-гвардии Измайловский полк .
Здесь, состоя при начальнике войск левого фланга Кавказской линии генерале Галафееве , участвовал во многих делах экспедиции и получил за отличие орден св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость».
В октябре 1849 г. он был назначен командиром Тобольского пехотного полка и отличился с ним в сражениях при д. Перед , на правом берегу р. Ваг , под Коморном и близ Темешвара. В Восточную войну 1853-1856 гг. Баумгартен оперировал со своим полком в пределах Малой Валахии и прославился геройским отражением 18 тысяч турок при Четати , за что был произведён в генерал-майоры и получил 20 апреля 1854 г. орден св. Георгия 3-й степени № 480
| В воздаяние примерного мужества и храбрости, оказанных в чине полковника и в звании командира Тобольскаго пехотного полка, в деле с турками 25-го Декабря 1853 года, при селении Четати, где, будучи расположен с отрядом, состоявшем из 3 баталионов Тобольскаго полка, 6 орудий легкой №1 батареи 10 артиллерийской бригады, 1 эскадрона Александрийского гусарскаго генерал-фельдмаршала князя Варшавскаго графа Паскевича-Эриванскаго полка , 1 сотни Донского казачьяго №38 полка, был окружен неприятелем в числе свыше 18 тысяч человек при 24 орудиях и, когда не видя средств удержать за собою с. Четати, по малочисленности отряда и обширности селения, выходя из онаго заметил, что избранная позиция за сим селением была уже занята неприятельской кавалерией, которая, выдвинув 6 конных орудий, открыла огонь, ударил в штыки с находящимися при нем 3 баталионом. Наступление было произведено с такой решительностию и быстротой, что неприятель потерял 2 орудия, взятыя нашими войсками с бою |
Вскоре он был назначен командиром 1-й бригады 10-й пехотной дивизии, вошедшей в состав Севастопольского гарнизона.
По окончании войны Баумгартен был зачислен по военно-учебному ведомству, a 21 ноября 1858 г. назначен начальником Николаевской академии генерального штаба и немало поработал, за трехлетнее пребывание в этой должности, над коренным преобразованием академии.
В 1861 году он был произведён в генерал-лейтенанты и зачислен членом в военный совет, где состоял председателем главного госпитального и членом главного военно-учебного комитетов.
17 апреля 1874 г. Баумгартен был определён генерал-адъютантом и, год спустя, получил чин генерала от инфантерии. Последнее время он нёс обязанности председателя общества «Красного Креста» .
Александр Карлович Баумгартен умер 4 мая 1883 года от апоплексического удара . Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры .
Напишите отзыв о статье "Баумгартен, Александр Карлович"
Примечания
Литература
- // Список генералам по старшинству . Исправлено по 1 ноября. - СПб. : Военная типография, 1881. - С. 105.
- // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. , 1900. - Т. 2: Алексинский - Бестужев-Рюмин. - С. 596.
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- Редакция журнала. // Всемирная иллюстрация : журнал. - 1883. - Т. 29 , № 748 . - С. 383 .
- Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769-1869). СПб., 1869
Отрывок, характеризующий Баумгартен, Александр Карлович
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
Баумгартен N
фон (1909) в 1909 мед.врач в 1909 Отдельного корпуса Погр.СтражиБаумгартен А. А.
(18--19) камергер()Баумгартен Август-Фридрих
(1787) классн.чин.(1787) [Степанов В.П. Русское служ.дворянство 2-й пол. XVIII в. СПб.,2000: гг. 87-362]Баумгартен Аделаида Федоровна
(1845--) помещ. двн.-Казань-губ. [Казанск.дв-во... Казань,2001]Баумгартен Александр
(1858) мещан.?-г.Могилев выпуск.гимназии(1858)Баумгартен Александр
(1863) выпускник в 1863 Михайловской артиллерийской АкадемииБаумгартен Александр
(1869) выпускник в 1869 Михайловской артиллерийской АкадемииБаумгартен Александр Алд
фон (1909) в 1909 р. корнет лейб-гв. Кирасирск. полка в СПб. [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ] (--1849,†пог.Рождеcтвенский в Теплом Стану Ржев.-у.) [Шереметевский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914]Баумгартен Александр Александрович
фон (1889.08.02,СПб.--1955.10.12 в Сан-Паулу,Бразилия) Пажеский корпус 1909. Ротмистр, командир эскадрона лейб-гв. Ки-расирского Ее Величества полка. Весной-летом 1918 в подпольной организа-ции в Москве. В Добровольческой армии, с 1918.10. во главе эскадрона свое-го полка, переименован в полковники (утв. 1919.12.05), 1918.11. помощник командира по хозчасти Сводно-гвардейского экадрона, с 24 мар., 1919.05.12 помощник командира по хозчасти в Сводном полку гвардейской кирасирской дивизии, 2 июля - 1919.08.04 командир дивизиона в 1-м гвардейском сводно-кирасирском полку, с 1920.04. помощник командира Сводно-кирасирского полка. Тяжело ранен 1919.08.04. В Русской Армии помощник командира Гвар-дейского кавалерийского полка. В эмиграции в Константинополе, в Герма-нии, с 1929.10. в Бразилии. Уполномоченный Союза Инвалидов в Бразилии, товарищ председателя Общества Св.Владимира, на 1951.11. заместитель старшего руководителя объединения лейб-гв. Кирасирского Ее Величества пол-ка. Ум. 1955.10.12 в Сан-Паулу (Бразилия). Жена Мария Петровна (Алексе-евна) (ур. Мирович), сын Александр. Соч.: Памятка кирасир Ее Величества за время Гражданской войны. Берлин, 1927. [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Баумгартен Александр Богумилович
(1896,1909) в 1909 полковник уездн. воинск.нач. Киевского воен.округа В 1896 землевл.-Александрийск.у. [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Александр Леонидович
(1911,--1958.02.28) Тверское кавалерийское училище 1911. Офицер 2-го драгунского полка. Штабс-ротмистр 17-го гусарского полка. Осенью 1918 в русских добровольческих частях в Киеве. В Вооруженных силах Юга России с весны 1919 (через Одессу и Принцевы острова). В Вооруженных силах Юга России. Эвакуирован в 1919.12. - 1920.03.. Ротмистр. На май 1920 в Югославии. В эмиграции во Франции, в 1939 выступал как монархист-легитимист. Умер 1958.02.28 в Париже. Жена Ольга Борисовна [Волков С.В. Офицеры арм.кав. М.,2002]Баумгартен Александр Трофимович
(1843--1901,†СПб.,Смоленск.Правосл.кл-ще) ген.-лейтенант, профессор Михайловской артиллерийской академии, член Главного артиллерийского комитета.Баумгартен Александр Федорович
(1918,--1918.09.27) Академия Генштаба. В 1909 штабс-ротмистр лейб-гв. Драгунск.полка в Петергофе Полковник лейб-гв. Драгунского полка. В Добровольческой армии, летом - осенью началь-ник штаба 1-й конной дивизии. Ум. 1918.09.27. [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002] [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Александр Эдуардович
(1909) в 1909 полковник гл. смотр. прод.пункта на Сев.Кавказе [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Алексей
(1835) выпускник в 1835 Михайловской артиллерийской АкадемииБаумгартен Анна Ивановна
Баумгартен Аполлон Карлович
Баумгартен Бейла Абрамовна
(1904,Польша,Крошневиц---1938.01.08) б/п, Пенсионерка, жительница: г.Калинин, Беляковский пер.,д.8 Арест: 1937.10.20 Осужд. 1938.01.02 ОС при НКВД СССР. Расстр. 1938.01.08 Реаб. 1958.02.06 определением 798/Д ВТ МВО [Книга памяти Калининской обл.]Баумгартен Беля Ханмовна
(1890,Варшавская губ., Пултуск--) еврейка, образование: 7 классов, жительница: Белостокская обл.,Белосток Приговор: приб. на спецпоселение в Архангельскую обл. 08.07.40, Приозерный р-н, Ширбозеро. Осв. со спецпоселения по амнистии 1941.09.07 [База данных ]Баумгартен Александр Карлович
(1815--1883.05.03) ген.-адъютант(1874-) ген.-майор, выпускник в 1833 Пажеского Корпуса (прапорщиком в лейб-гвардии Измайловский полк), в 1838 выпускник Императорской Николаевской военной Академии (1-й в выпуске) командир 1-й бригады 10-й пехотной дивизии в 1854.04.20 нагр. орд. св.Георгия 3-степ. . (ген.-адъютант, ген.-от-инфантерии)Баумгартен Блима Ароновна
(1880--,1940) жительница: Белостокская обл.,Белосток. Осужд. 1940.06.29. Приговор: спецпоселение в Коми АССР: п.Ветью, Железнодорожный р-н. [Книга памяти Республики Коми] (1816--1876,†пог.Рождественский в Теплом Стану Ржев.-у.) [Шереметевский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914]Баумгартен Борис Александрович
фон (1915) в 1915 офицер с 1915. Штабс-рот-мистр лейб-гв. Кирасирского Ее Величества полка. В Добровольческой армии, с 1918.11. в своем полку, с 24 мар. и 1919.05.12 в эскадроне своего полка в Сводном полку гвардейской кирасирской дивизии, 7-1919.06.23 командир эскадрона. Ротмистр. В эмиграции на 1921.01.01 в списке лейб-гв. Кирасирского Ее Величества полка. [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Баумгартен Борис Георгиевич
(1909,Боровичи--,1934) русский, образование: грамотный, б/п, музыкант, пианист клуба, житель: Новгородская обл.,Боровичский р-н,Боровичи Арест: 1934.03.04 Осужд. 1934.03.05. Приговор: к 3 годам концлагерей [Книга памяти Новгородской обл.]Баумгартен Вера Константиновна
(--1884,†СПб.,Смоленск.Правосл.кл-ще) Гранитная горка большого размера. Уч. 68.Баумгартен Виктор Владимирович
(1909) в 1909 поручик стрелк.полка [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Вильгельм Федорович
(1909) в 1909 капитан репет. акад. и учил. Николаевск. инж.уч-ща г.СПб. [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Владимир Богумилович
(1896) в 1896 землевл.-Александрийск.у.Баумгартен Владимир Карлович
(1892,СПб.---1920.12.04) образование: высшее Арест: 1920.03.11 Осужд. 1920.11.30 Омская губЧК. Обв. за службу офицером в карательных отрядах Розанова и Волкова в армии Колчака Расстр. 1920.12.04 Реаб. 1995.05.25 прокуратурой Омской обл.,основание: на основании Закона РФ. [Книга памяти Омской обл.]Баумгартен Владимир Леонидович
(1899,Орджоникидзевский кр.,Пятигорск--,1938) немец, житель: Пермская обл.,Краснокамск Арест: 1938.03.03 Приговор: Дело прекращено за отсутствием состава преступления. Освобожден 1939.01.19. [Книга памяти Пермской обл.]Баумгартен Владимир Федорович
фон (1909) в 1909 полковник в 1909 Отдельного корпуса Погр.СтражиБаумгартен Ганс Карлович
(1795) в 1795 подполковник Муромск.пехотного полка, кавалер орденов: Св. Георгия 4 класса и Св. Владимира 4 степени. В службе с 1757, в чине с 1788.01.01. С. 182. На 1797 ? полковник Муромск.мушкетерского. В чине с 1796.10.07. По приказу 1797.09.19 уволен от службы с ношением мундира. Лл. 25об.-26.Баумгартен Георгий Яковлевич
(1888,Смоленская губ.--,1918) русский, образование: окончил Николаевский кадетский корпус, б/п, безработный, бывший подпоручик царской армии, житель: Новгородская обл.,Боровичский р-н, усадьба Александровка Арест: 1918.12.21 [Книга памяти Новгородской обл.]Баумгартен Герг.Влад.
фон (1909) в 1909 корнет кавалерии [Общ.сп.офиц. на 1909. См. раздел ]Баумгартен Евгений Оттович
(1903,Латвия, Курлянская губ.,Двинск---1937.05.04) русский, ст.Свердловск, ревизор движения, житель: г.Свердловск Арест: 1937.01.28 Осужд. 1937.05.04. Расстр. 1937.05.04 [Книга памяти Свердловской обл.]Баумгартен Екатерина Людвиговна
(1914) в 1914 помещ.-Винница-у.(Подольск-губ.) 588 дес. с.Ильковка Юзвинской вол. помещ.-Каменец-Подольск.у. 1382 дес. м. Княжполь Баговицкой вол.Баумгартен Иван Евстафьевич
(1812) в 1812 ген.-майор с 1815.06.01 Командир Пермск.пехотного полка.Баумгартен Ицек Вольфович
(1872,Варшавская обл.,Пултуск--,1940) еврей, житель: Белостокская обл.,Белосток. Осужд. 1940.06.29. Приговор: спецпоселение в Коми АССР: п.Ветью, Железнодорожный р-н. [Книга памяти Республики Коми]Баумгартен Карл Готфридович
(1854) [Памятная книжка Российской истории 1854 г.]Баумгартен Карл Иванович
фон (1795) в 1795 В службе с 1772. полковник (с 1803.11.30) Муромск.мушкетерск.полку, командир того же полка с 1804.08.19. По приказу 1810.08.07 пожалован в ген.-майоры. РГВИА, ф.407, оп.1, д.126, лл. 236об.-237.Баумгартен Леонид Петрович
(1881--,1904) В службе с 1904, офицер с 1912. Прапорщик по адмиралтейству?) морской летчик. В Вооруженных силах Юга России, 1919 командир Гурьевского гидроавиаотряда под Астраханью. Лейтенант. [Волков С.В. Офицеры флота... М.,2004]Баумгартен Леонтий Николаевич
фон (1853.06.20--1931.02.24 в Мерране,Франция) из дворян Са-марской губ. Пажеский корпус 1872. Офицер лейб-гв. Гусарского полка, коман-дир лейб-гв. Уланского Его Величества полка. Ген.-от-кавалерии, почетный опекун учреждений Императрицы Марии Федоровны. В эмиграции во Фран-ции. Ум. 1931.02.24 в Мерране (Франция). [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]Баумгартен Маер Абрамович
(1914,Варшава--,1940) еврей, житель: Брестская обл.,Брест. Осужд. 1940.06.29. Приговор: спецпоселение в Коми АССР: п.Иванчомъя, Сысольский р-н. [Книга памяти Республики Коми]Баумгартен Мария Александровна
(--1860,†пог.Рождественский, в Теплом Стану Ржев.-у.) [Шереметевский В. Русск.провинц.некрополь. Т.1. М.,1914]БАУМГАРТЕН Александр Готлиб (1714–1762) родился в Берлине. Его отец был помощником богослова и педагога Франке. Александр Баумгартен был пятым ребенком в семье.
Его брат Якоб Зигмунд был известным теологом и церковным историком. Баумгартен изучал философию и богословие в Галле у X. Вольфа. В 1735 г. после получения степени магистра он был назначен преподавателем университета в Галле и в 1738 г. стал профессором. С 1740 г. Баумгартен стал профессором университета в Франкфурте-на-Одере, где работал до самой смерти. Ввел термин "эстетика".
§ 1. Эстетика (теория свободных искусств, низшая гносеология, искусство прекрасно мыслить, искусство аналога разума) есть наука о чувственном познании.
§ 2. Натуральная ступень низших познавательных способностей, совершенствуемая одним лишь применением их, без обучения, может быть названа натуральной эстетикой и разделена так же, как делится обычно натуральная логика, т.е. на прирожденную, или прирожденное прекрасное дарование, и приобретенную, а эта последняя, в свою очередь, на теоретическую (docens) и прикладную (utens).
§ 3. Важнейшее практическое приложение искусственной эстетики, существующей наряду с натуральной, это: 1) доставлять хороший материал для наук, постигаемых преимущественно интеллектом; 2) приноровлять научно-познанное к любому пониманию; 3) расширять усовершенствование познания за пределы отчетливо нами постигаемого; 4) снабжать хорошими принципами все более утонченные занятия и свободные искусства;
5) в общежитии, в случае прочих равных условий, давать преимущество при совершении любых дел.
§ 4. Отсюда частные приложения ее: 1) в филологии, 2) в герменевтике, 3) в экзегетике, 4) в риторике, 5) в гомилетике, 6) в поэтике, 7) в теории музыки и т.д.
§ 5. Против нашей науки могут возразить, во-первых, что она слишком обширна и ее нельзя исчерпать в одной книжке, в одном курсе. Ответ: согласен, однако лучше что-нибудь, чем ничего. Во-вторых, могут возразить, что она есть то же самое, что риторика и поэтика. Ответ: а) она шире;
6) она охватывает то, что является общим как этим двум, так им и прочим искусствам, и если обозреть здесь это в надлежащем месте один раз, то любое искусство будет способно потом успешнее разрабатывать свой участок, без ненужных тавтологий. В-третьих, могут возразить: она есть то же самое, что критика. Ответ: а) существует и критика логическая; б) некий определенный вид критики есть часть эстетики; в) для такой критики совершенно необходимо некоторое предварительное знание прочих частей эстетики, если только она не хочет превратиться в простой спор о вкусах при суждении о прекрасных мыслях, словах, сочинениях.
§ 6. Против нашей науки могут возразить, в-четвертых, что она недостойна внимания философов и что предметы ощущений, воображения, а также вымыслы (fabulae), превратности страстей и т.д. находятся ниже философского горизонта. Ответ: а) философ такой же человек, как и другие, и он не вправе чуждаться столь обширной области человеческого познания; б) в данном случае смешивают общую теорию прекрасно мыслимого с практикой и реализацией единичного.
§ 7. Могут возразить, в-пятых: смутность (confusio) – мать ошибок. Ответ: а) тем не менее она есть непременное условие для нахождения истины там, где природа не делает скачков при переходе от темноты к отчетливости; к полдню приходят от ночи через зарю: б) оттого именно и следует уделять внимание смутности, чтобы не проистекли отсюда ошибки, количество и величина которых зависят от степени нашей невнимательности; в) не смутность сама по себе одобряется, а исправляется познание, коль скоро к нему по необходимости примешана некая доля смутности.
§ 8. Могут возразить, в-шестых: отчетливое познание превосходнее. Ответ: а) у конечного духа – лишь в более важных вещах; б) полагание
одного не исключает другого; в) да и следуя отчетливо-познанным правилам, мы сначала идем по прямому пути к прекрасно-познаваемым вещим, и лишь потом уже тем совершеннее раскрывается посредством них отчетливость.
§ 9. Могут возразить, в-седьмых: если культивировать аналог разума, нужно опасаться, как бы нс потерпела ущерба территория разума и серьезности. Ответ: а) этот аргумент относится к числу тех, которые доказывают слишком много, ибо та же самая опасность имеется всякий раз, когда возникает нужда в каком-либо сложном совершенстве, побуждающем к действию и не склоняющем к пренебрежению совершенством подлинным; б) невоспитанный (incultum) и даже поврежденный аналог разума в неменьшей мере способствует разуму и строгой серьезности.
§ 10. Могут возразить, в-восьмых, что эстетика есть искусство, не наука. Ответ: а) эти способности не являются противоположностями; ведь сколько некогда существовало искусств, которые теперь являются одновременно и науками? б) что наше искусство поддается доказательству, подтвердит опыт, и это ясно a priori, ибо психология и др. науки снабжают его достоверными принципами; а что оно заслуживает быть поднятым до уровня науки, показывают его практические применения, упомянутые в других параграфах.
§11. Могут возразить, в-девятых: эстетики, как и поэты, рождаются, а не делаются. Ответ: Гораций. Искусство поэзии, стих 408; Цицерон. Об ораторе, кн. II, гл. 60; Бильфингер в "Разъяснениях" § 268; Брейтингер. Об уподоблениях, стр. 6. Прирожденному эстетику помогает более полная теория, более одобряемая авторитетом разума, более точная, менее смутная, более достоверная, менее шаткая.
§ 12. Могут возразить, в-десятых: низшие способности, плоть скорее следует подавлять, чем возбуждать и подкреплять. Отпет: а) нужно господство над низшими способностями, но не тирания над ними; б) к такому, естественно обретаемому господству как бы за руку приводит эстетика; в) эстетики не должны возбуждать и подкреплять низшие способности в качестве порочных, а должны ими руководить, чтобы они не повреждались еще более от своего пагубного применения или чтобы под предлогом избегать злоупотребления ими, предлогом, прикрывающим лень, не упразднялось бы вовсе пользование свыше данным талантом.
§ 13. Наша эстетика, как и ее старшая сестра логика, разделяется, во-первых, на теоретическую, учащую, общую, дающую указания: 1) о вещах и о предметах мысли, эвристика, 2) о ясном порядке, методология, 3) о знаках прекрасно мыслимых и прекрасно располагаемых предметов, семиотика, во-вторых, на практическую, прикладную, специальную. В обеих:
Если кто выбрал предмет по себе, ни порядок, ни ясность не оставят его: выражение будет свободно.
Вещь пусть первою будет, вторым пусть будет порядок,
Знаки своим чередом третье место займут.
Гораций
§ 14. Цель эстетики – совершенство чувственного познания как такового и это есть красота. Притом следует остерегаться его несовершенства как такового, которое есть безобразность.
§ 15. Эстетик как таковой не имеет заботы о совершенствах чувственного познания, настолько глубоко скрытых, что они либо остаются для
нас совершенно темными, либо могут быть усмотрены не иначе, как при помощи интеллекта.
§ 16. Эстетик как таковой не имеет заботы о несовершенствах чувственного познания, настолько глубоко скрытых, что они либо остаются для нас совершенно темными, либо могут быть обнаружены не иначе, как путем суждения интеллекта.
§ 17. Чувственное познание, в своем основном значении, есть комплекс представлений, находящихся ниже порога различия. Если бы мы пожелали теперь обозреть одновременно, постигая умом либо только его красоту и изящество, либо только его безобразность, как иногда это делает наблюдатель с развитым вкусом, то необходимое для науки различие пропало бы, словно подавленное множеством прелестей и пятен на различных ступенях их общности – родовых, видовых или единичных. Поэтому сначала рассмотрим красоту в той мере, в какой она является общей почти всякому чувственно прекрасному познанию, универсальную и всеобщую, вместе с ее противоположностью.
§ 18. Красота чувственного познания в универсальном значении есть 1) взаимное согласие мыслей, соотнесенное с чем-то одним и являющееся феноменом, причем в данном случае мы отвлекаемся от порядка этих мыслей и от знаков. Красоту вещей и мыслей следует отличать как от красоты познания, первой и главной частью которой она является, так и от красоты предметов и материи, с каковыми зачастую она неправильно смешивается по причине укоренившегося значения термина. Безобразные предметы как таковые могут мыслиться прекрасно, а прекрасные – безобразно.
- Баумгартен А. Г. Эстетика // История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли: в 5 т. Т. 2. М.: Искусство, 1964. С. 452–455.
Карл Иванович Баумгартен
В правление в Костроме губернатора К.И.Баумгартена в 1816– 1826 гг. в Костроме разворачивается широкое строительство. В 1817–1818 гг. архитектор Н.И. Метлин перестроен губернаторский дом. С 1819 по 1822 гг. по проекту архитектора В.П.Стасова возводятся овощные ряды. В 1820–1822 гг. вместо деревянного Архиерейского дома Н.И. Метлин строит каменное здание, выдержанное в классическом стиле и украсившее архитектурный комплекс Ипатьевского монастыря . Можно отметить также строительство архива губернских присутственных мест. В центре Костромы строится жилой дом отставного генерала С.С.Борщова, ставшего влиятельной фигурой в губернии в период губернаторства К.И.Баумгартена.9
После смерти в 1822 г. Н.И. Метлина, губернским архитектором был назначен П.И.Фурсов. Сразу по приезду, в 1823 г. он оформил подъем с пристаней на Молочную гору парадным въездом – Московской заставой. П.И.Фурсову было заказано построить здание для созданной 28 октября 1923 г. по инициативе губернатора пожарной команды. Строительство продолжалось с 1823 по 1827 гг., благодаря чему центр Костромы до сих пор украшает здание пожарной каланчи.10 Го д о м раньше, в 1826 г. П.И.Фурсов доложил губернатору о завершении работ по возведению и отделке здания главной гауптвахты.11 Началось благоустройство улиц: в 1823 г. Екатеринославская (с 1835 г. Сусанинская) площадь была вымощена булыжником. Таким образом, в правление К.И.Баумгартена и при его содействии центр Костромы обрел свой неповторимый облик, сохраняемый по сей день.
Широкое строительство развернулось и по всей губернии. По почтовым трактам строили почтовые станции и гостиницы. Однако строительная активность губернатора и губернского архитектора сопровождалась такими злоупотреблениями, которые невозможно было скрыть ни от костромского общества, ни от вышестоящих властей. Началось с того, что в 1824 г. ввиду ветхости дома Дворянского собрания было решено построить новое здание, для чего П.И.Фурсов предложил два проекта, а с каждой души крепостных было решено собрать на строительство по 35 копеек дополнительного сбора.12 Однако вместо строительства был куплен «старый особняк у купцов Дурыгиных, владевших в Костроме несколькими каменными домами…»13 Вскоре в III отделение Канцелярии его императорского величества поступила пространная записка директора местной гимназии Ю.Г.Бартенева, где, в частности отмечалось: «Для построения казенных зданий сметы делаются чрезвычайно увеличенные… На построение домов для спокойствия проезжающих на станциях в местах, изобилующих материалами, хорошими плотниками, каменщиками и печниками издержано на каждый таковой дом от 20000 до 23000, тогда как в существе он не стоит более 7 или 8 тысяч рублей, а посему около 2/3 столь значительного капитала похищается.»14 В инструкциях сенатору Дурасову, ревизовавшему Костромскую губернию в 1827 г. , шеф корпуса жандармов и начальник III отделения императорской канцелярии граф А.Х.Бенкендорф специально указывал: «Во время объезда губернии следует обратить внимание на казенные каменные строения; как-то присутственные места, тюремные замки и гостиницы по большим дорогам, которые недавно выстроены, но жить в оных нельзя, для чего надобно истребовать смету с употребленных материалов, которая покажет, что кирпич покупая на те строения не менее 20 руб., тогда как по ценам оной продается не более 12 рублей.»15
Обширное строительство было удобной ареной бесконтрольного казнокрадства. Доходы чиновников умножались, кроме того, самым беззастенчивым взяточничеством. По словам того же Ю.Г.Бартенева «места Голов, старост, сотских и прочих продаются порочнейшим поселянам, подобно как… места земских чиновников. Сотские и прочие облагаются от исправников и стряпчих налогом таким же образом, как исправники облагаются губернатором и стряпчие прокурором… Определенные таким образом чиновники платимые ими за свои места деньги высасывают из народа разными поборами, притеснениями и нарушением правосудия. При заплате государственных податей, сверх того количества, которое входит в казну взимается с каждой ревизской души в обе половины по 20 к. и более, с каждого пашпорта сверх казенной пошлины, берется по 2 или 3 р.; за свидетельство на торговлю, сверх казенных пошлин, платится по 100 р. И по 200 р. смотря по капиталу.».16
К.И.Баумгартен не был простым заложником коррупционной системы, созданной еще Н.Ф.Пасынковым. Он целенаправленно осуществлял кадровую политику, расставляя на ключевые посты продажных чиновников. Даже выборное дворянское самоуправление было подчинено созданной системе. «В Костромской губернии с 1807 г. и поныне, т.е. во все время управления оною бывшим губернатором Пасынковым и нынешним Баумгартеном, многие достойные дворяне, по причинам подобным вышеозначенным, отклонялись от занятия мест даже самых почтеннейших, большею частию не приезжают и на выборы. Таким образом, Дворянское собрание наполняется наиболее такими только людьми, которые привлечены туда из видов корысти».17 «В Костроме недавно было два случая во время выборов, где можно видеть власти губернатора и заговор выборов; выбраны были в уездный город Ветлугу два кандидата в исправники: Шишкин, который безвыходно под судом за лихоимство находится, и другой Рубановский; Рубановскому было положено 20 голосов, а Шишкину 18 и представлены оба на утверждение. Губернатор утвердил Шишкина, нашел какие-то причины не утвердить Рубановского». «Прикрытие» губернатору обеспечивал ранее упомянутый генерал С.С.Борщов. «Полицмейстер ему племянник: с губернатором он в связях и во многих случаях помогал ему в Петербурге». 18 Пользовался губернатор поддержкой члена Государственного совета В.С.Ланского. Все это позволяло К.И.Баумгартену и его чиновникам безнаказанно осуществлять самые дерзкие операции. Губернатор, вице-губернатор, управляющий винной экспедицией Колюпанов оказались замешаны в махинациях с кизлярской водкой. По сообщению начальника 3-го отделения 2-го округа корпуса жандармов полковника Перфильева, для сокрытия злоупотреблений исправников, губернатор не брезговал подменой донесений и рапортов, поступавших на его имя.19
Названные и многие другие факты «лихоимства» были установлены в результате ревизии Костромской губернии комиссией сенатора Дурасова в 1827 г. Губернские чиновники, связанные круговой порукой, как могли, старались воспрепятствовать работе комиссии. «В первых числах февраля сего года (1827 – А.Н.) от земских судов схвачены были у экономических крестьян черновые расходные тетради и почти по всей губернии истреблены. Известно, что в сих тетрадях крестьяне вписывают, для своих учетов, все поборы и подарки чиновникам».20 Полковник Перфильев сообщал в одном из донесений стих, ходивший по Костроме в период ревизии:
«Громовая стрела,
Ударь в Губернское Правленье,
И в нем сожги дела
Для нашего
спасенья».21
«Большая часть чиновников в унынии и беспокойстве ожидают решения своей участи, в утешение же и оправдание говорят, что они могут быть несчастливы только потому, что Костромская губерния подпала под ревизию, но что открываемые здесь злоупотребления и упущения существуют повсеместно, вообще же поставляют сему причиной недостаточные оклады жалованья, не доставляющие никакой возможности и средства к содержанию… Ревизию находят пристрастною, что г. сенатором посланы были… явные враги губернатору и его приближенным, домогаясь показаний на счет злоупотреблений,… прибегали к непозволительным средствам, кормили некоторых икрой, и томя жаждой, достигали своего намерения…»22
Итогом ревизии стало отрешение от должностей и предание суду более 100 чиновников. В ноябре 1827 г. отправлен в отставку губернатор. «Баумгартен уехал в Петербург, старик плакал прощаясь, все жалели его нелицемерно, не входя, каков он как губернатор, но для общества, как хозяин своего дома, он был человек прекрасный преобходительный и преласковый… многие провожали его до первой станции, некоторые же до Ярославля».23
Примечания
9 Кудряшов Е. В. Первый губернский архитектор // Губернский дом. 1997. ¹ 1. С. 39–40.
10 Губернский город глазами костромских фотографов / сост. А. А. Анохин, В. А. Шпан-ченко. Кострома, 1991. С. 13, 22.
11 ГАКО, ф. 133, оп. 2, д. 2711, л. 43 об.
12 ГАКО, ф. 133, оп. 4, д. 97, л. 110.
14 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1897 г., д. 79, л. 14 об.–15.
15 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1897 г., д. 109, л. 3 об.
16 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1897 г., д. 79, л. 12 об.–13, 16.
17 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1897 г., д. 79, л. 12.
18 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1827 г., д. 109, л. 9, 6.
19 ГАРФ, ф. 109, оп. 3, д. 1178, л. 12–13.
20 ГАРФ, ф. 109, 1-й экспедиции, оп. 2, 1897 г., д. 109, л. 19.
21 ГАРФ, ф. 109, оп. 3, д. 1178, л. 7.
22 ГАРФ, ф. 109, оп. 3, д. 1178, л. 13 об., 29 об.
23 ГАРФ, ф. 109, оп. 3, д. 1178, л. 32–32об.
Материал из стать: А. В. Новиков, Костромской государственный университет им. Н.А Некрасова. Борьба с коррупцией в системе губернского управления в первой половине XIX века (На материалах Костромской губернии) .
II Романовские чтения. Центр и провинция в системе российской государственности: материалы конференции . Кострома, 26 - 27 марта 2009 года / сост. и науч. ред. А.М. Белов, А.В. Новиков. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова. 2009.
Далее читайте:
Кострома , центр Костромской обл. Расположена на Костромской низменности.
А. Баумгартен, Г. Мейер, М. Мендельсон
Теория познания Лейбница оказала непосредственное влияние на Г. Баумгартена, которого принято считать «крестным отцом» эстетики как науки. Мера оригинальности Баумгартена достаточно полно раскрыта В. Ф. Асмусом в его книге «Немецкая эстетика XVIII в.». В частности там говорится о Баумгартене: «Он объединил и обобщил в учении о предмете эстетики ряд воззрений, которые до него оставались разобщенными между собой и частными. Он связал в одно целое элементы, взятые из различных дисциплин – из теории познания, из лингвис тики, из поэтики, из риторики – и сделал их объединение предметом новой науки».
То, что В. Ф. Асмус называет элементами, взятыми из лингвистики, и было учение о знаках. Анализ развития эстетической мысли до Баумгартена показывает, что семантические проблемы оказались в поле внимания уже в работах античных авторов, а позже через поэтику средневековой «схоластики» и Возрождения вошли и в эстетические учения XVII–XVIII вв. В трудах самого Баумгартена имеются ссылки (помимо Лейбница) на Брейтингера , Дюбо и Вико , исследовавших наряду с другими и семиотические («лингвистические») проблемы в эстетике. О Дюбо уже говорилось ранее. Что же касается Вико, то он создал, как верно заметил И. Н. Голенищев – Кутузов», «своеобразную лингвистичес кую эстетику». Вико стремился устранить» дуализм между поэзией и языком». В его «Основах новой науки об общей природе народов» (1726) наиболее отчетливо прозвучало положение о тождестве языка и поэзии (и ли более широко – языка и искусства). Согласно Ви ко, сознание первых народов имело образную природу. Соответственно образному характеру первобытного сознания и формы его выражения имели образный, «поэтический» характер. Сначала это были вещи, жесты; потом – речь и письмо. Первая речь была поэтической в буквальном смысле слова, она состояла из образов, символов, метафор и была ритмична. Первые люди говорили не прозой, они пели, сочиняли стихи. Так же, как дети, примитивы – «дети человечества» были поэтами. Таким образом, в отличие от Платона, Аристотеля и других философов Вико считает, что поэзия – это не поздний плод философии, критицизма и искусства композиции, а первоначальный язык. История началась героическим стихом и лишь впоследствии, когда появились родовые понятия, возник конвенциональный язык, утративший свою подлинную природу, и родилась проза.
Вико «совершил подвиг, приравняв в 1721 г. роль поэтического творчества к роли, которую играют логические науки, и отождествив поэзию с мифологией и примитивным языком. Однако в энтузиазме по поводу своего открытия Вико ушел не далее афористических определений этих различий и сходств».
Идея Вико о генетическом тождестве языка и поэзии оказала влияние на взгляды Э. Кондильяка, И. Гамана, И. Гердера, Гете, Гегеля и значительно позже явилась отправной точкой отождествления языка и искусства в философии Б. Кроче.
Заслуга Баумгартена и его оригинальность в интересующем нас аспекте состоит в том, что он связал результаты семантических исследований и философские принципы своих предшественников в теоретическую систему. В трудах «отца» эстетики впервые семантический аспект был теоретически обоснован как необходимая составная часть предмета эстетики как науки.
В соответствии с той интерпретацией баумгартеновского определения эстетики как науки, которая дана в работах Петерса и Нивелля и с которой солидаризируется В. Ф. Асмус, эстетика есть наука о совершенном чувственном познании. Такое «совершенство» чувственного познания как такового, – утверждает Баумгартен, – есть «красота». Она и является собственным, специфическим предметом эстетики. Само совершенство или красота понимаются при этом как «взаимное согласие», гармония трех элементов: содержания, порядка и выражения. В баумгартеновской «Эстетике» «содержание» раскрывается как «мысли», «порядок» – как «расположение», «выражение» – как «обозначение» (signifcatio). К последнему он относит «слово и высказывание (когда знаком является написанная речь или проповедь)», добавляя при этом, что речь «есть вместе с тем и действие, когда такая речь произносится вслух». В более ранней работе философа – в «Философских размышлениях…» эти элементы соответственно выступали как «чувственные представления», «их связь» и слова, или артикулируемые звуки, которые являются их знаками».
О красоте обозначения Баумгартен пишет в «Эстетике» следующее: «Поскольку обозначаемое мы не воспринимаем без знаков, универсальная красота чувственного познания есть внутреннее согласие знаков как с порядком, так и с вещами». В «Философских размышлениях» Баумгартен определял объект науки эстетики как «чувственно воспринимаемые знаки чувственного». Для исследования указанных трех элементов эстетика как теоретическая наука делится у Баумгартена на эвристику, методологию и семиотику . Последнюю он определяет как учащую, дающую указания «о знаках прекрасно мыслимых и прекрасно располагаемых предметов».
К сожалению, Баумгартен не успел написать тот раздел своей эстетики, которую он назвал «семиотикой». Судить о ней можно по тем высказываниям, которые имеются в написанной части его «Эстетики», а также опираясь на «Философские размышления». В кратком изложении В. Ф. Асмуса содержание соответствующих разделов в этой работе (§ 77 – 107) сводится к следующему.
Предмет семиотики - знаки, применяемые художником в произведении и, в частности, слова поэмы, которые выступают как носители значения и как артикулированные звуки. Посредством этих своих двух аспектов слова содействуют красоте поэмы. Наиболее поэтичны несобственные значения, фигуральные и образные выражения (метафора, синекдоха, аллегория и т. д.). Звуки, производимые словами, вызывают приятные или неприятные ощущения, «чувственные идеи»: судит о них «суждение чувств». Производимое ими впечатление должно быть приятным, соответственно этому условию качество поэмы называется «звучностью». Поэзия в целом определяется Баумгартеном как «эмоциональная» и «совершенная чувственная речь».
Итак, Баумгартен первый в истории эстетики выделил семиотический аспект исследования, теоретически обосновав его необходимую связь с красотой как специфическим предметом эстетической науки.
Философия, в систему которой он вводит свою эстетику и соответственно семиотический аспект исследования, была рационализмом, восходящим к Лейбницу.
Ученик Баумгартена Г. Ф. Мейер в своей трехтомной работе «Основоположения всех изящных искусств и наук» в значительной степени излагает и популяризирует идеи своего учителя. Как и Баумгартен, он пишет о семиотике, подробнее останавливаясь на характеристике различий между естественными, имитативными знаками и произвольными.
Рассматривая, как и Баумгартен, эстетическое как область чувственного познания, Мейер утверждает, что естественные знаки как чувственно созерцаемые ближе к эстетическому, чем произвольные. Кроме того они, по мнению Майера, лучше всего соответствуют требованию быть внутренне согласованными с обозначаемым. Произвольные знаки должны подражать естественным, если хотят быть красивыми. И чем естественнее произвольные знаки, тем они красивее. Так, например, он считает, что звуковая живопись в словесных искусствах и аллегория в изобразительных – это пограничные формы. Эти взгляды Мейера соответствовали его общей концепции искусства как «подражания природе». Естественные знаки в качестве имитативных противопоставлялись Мейером символическим знакам, или просто «символам».
Непосредственно примыкают к Баумгартену и эстетические идеи М. Мендельсона , развившего его учение в направлении эмоциональной эстетики действия. Естественные знаки, доступные чувственному созерцанию (чувственной интуиции), непосредственно воздействуют на чувства. Произвольные же знаки не обладают таким интуитивным действием. Различие естественных и произвольных знаков он сводит к различию видов искусства. Изобразительные искусства и музыка – это сфера произвольных знаков, слов. Различие между искусствами в этом отношении не абсолютное. Поэт может использовать естественные знаки (ономатопоэзия, каденсия), его задача состоит в том, чтобы превратить знаки произвольные в знаки естественные. Средством такого превращения является, по Мендельсону, метафоризм языка. Что касается пластических искусство, они не отказываются от аллегорий, которые, по Мендельсону, могут быть как естественными, так и произвольными.
