Воспитание детей в однополых семьях. Трагичные последствия воспитания детей в семьях, где родители практиковали гомосексуальные отношения. Инцест в семьях родителей-гомосексуалистов

В ФРГ закон об усыновлении пока не распространяется на однополые пары, несмотря на то, что они воспитывают около 7 тысяч детей. Министр юстиции Бригитте Циприс потребовала уравнять в правах семьи и однополые пары.

В отличие от 11 других европейских стран, в Германии закон о праве на усыновление на однополые партнерства не распространяется, хотя в "радужных семьях" и воспитывается немало детей. Дело в том, что с 1 августа 2001 года в ФРГ гомосексуальные пары получили возможность официально зарегистрировать свои отношения. Тем не менее в Германии однополые союзы не называют "браками" или "семьями". Происходит это не потому, что немцы не приемлют "радужные семьи" - напротив, как показывают опросы, около 70 процентов населения страны положительно или нейтрально относятся к ним.

Такой подход отражает юридическую сторону дела, поскольку однополые пары не уравнены в правах с традиционными семьями. Это касается конституционного права на защиту семьи, налоговых и льгот, получения пенсии по утрате супруга, ряда законов о государственной службе, а также других правовых норм. Но министр юстиции ФРГ Бригитте Циприс (Brigitte Zypries) с таким положением вещей не согласна:

"Дети, живущие с однополыми приемными родителями хоть и усыновлены одним из партнеров, в реальности воспитываются двумя взрослыми людьми, будь это две женщины или двое мужчин, - указывает Бригитте Циприс. - Поэтому законодательная база по усыновлению нуждается в усовершенствовании".

Геи и лесбиянки ищут "лазейки"

В Германии однополым парам все еще приходится жить по принципу: законы на то и существуют, чтобы их умели обходить. В такие условия поставлены геи и лесбиянки, воспитывающие детей, рожденных в гетеросексуальных семьях или с помощью искусственного оплодотворения за границей.

Немецким женщинам, живущим в официально зарегистрированном однополом "браке", врачи пока не помогают родить ребенка "из пробирки". При этом медики ссылаются на этические нормы, хотя закон этого не запрещает. Лесбиянки нашли "лазейку": за искусственным оплодотворением они ездят в соседние страны, а рожают и воспитывают детей уже в самой Германии.

Больше прав для ребенка

"Выступая за равноправие в вопросах по усыновлению, мы, по сути, добиваемся больших прав для ребенка, какими он обладает в обычных семьях, где мать и отец в равной мере отвечают за его воспитание", - считает Циприс. В однополом же "браке", по словам министра юстиции, официальную ответственность несет пока только тот, кто усыновил ребенка, то есть один из двух партнеров. Если же с ним что-то случится, например, болезнь или смерть, то у его "второй половины" нет никаких прав участвовать в дальнейшей судьбе ребенка, которого могут передать на воспитание в детский дом или другую приемную семью.

"Такая правовая ситуация нас не устраивает. Если одному из двоих дано право усыновить ребенка, то почему этого права надо лишать его партнера? Тем более, что ребенок воспитывается в официально зарегистрированном однополом партнерстве. Вот в чем несоответствие!" – поясняет министр юстиции.

Позицию социал-демократа Бригитте Циприс разделяют представители "зеленых" и свободные демократы. С ними не согласны члены блока христианских партий ХДС/ХСС и католическая церковь. Замглавы парламентской фракции ХДС Вольфганг Босбах (Wolfgang Bosbach) подверг критике заявление министра юстиции: "Мы глубоко убеждены в том, что дети должны воспитываться в семье, где есть мужчина и женщина".

Результаты исследований "радужны" как флаг геев

Между тем, проведенные за 10 лет существования закона об однополых "браках" исследования показывают, что в гей-семьях воспитывается все больше детей. Например, эксперты государственного Института исследования семьи при Бамбергском университете считают, что как минимум 6600 детей живут с однополыми приемными родителями, треть из которых состоят в официальном партнерстве.

Согласно исследованию, дети в "радужных семьях" развиваются не хуже, чем в традиционных. При этом, как считают эксперты, они в отличие от сверстников из "нормальных" семей, часто получают не авторитарное, а более либеральное воспитание. "Радужные" дети менее склонны к депрессиям, спокойнее выдерживают насмешки ровесников из-за отсутствия папы или мамы и не имеют проблем с половой идентификацией, - таково заключение экспертов.

Принять реальность такой, какая она есть

Представления о семейной жизни в Германии и других странах ЕС меняются. Сегодня, кроме традиционной, существуют и другие модели партнерских отношений - неполные семьи, так называемые "лоскутные" (patchworkfamilys), в которых каждый из партнеров привел в семью детей от предыдущего брака, а также однополые партнерства с детьми. Министр юстиции уверена, что Германия должна присоединиться к европейским договоренностям об усыновлении детей однополыми парами, которые уже подписали 11 стран Евросоюза.

Циприс настаивает и на скорейшем уравнивании в правах однополых браков с гетеросексуальными по части налогового законодательства. "Нам надо, наконец, принять реальность такой, какая она есть", - считает Бригитте Циприс.

Министр юстиции ФРГ также отмечает, что речь идет и о детях, которых воспитывают официально не расписанные однополые пары. По данным Циприс, всего в "радужных семьях" в Германии на сегодняшний день проживает от 10 до 20 тысяч детей.

Актуально

Контекст

Архив

В Берлине прошел юбилейный парад сексуальных меньшинств

В Берлине прошел юбилейный, 30-й парад сексуальных меньшинств. Около полумиллиона гомосексуалистов со всей Германии празднуют и в то же время демонстрируют за свои права. (28.06.2008)

Ни однополые браки, ни усыновление детей гомосексуальными партнерами в России официально невозможны. И тем не менее такие пары есть. И дети в них тоже. И хотя точная цифра вряд ли кому-то известна, она наверняка уже превышает «статистическую погрешность». А во Франции, например, 250 тысяч детей живут в семьях, где хотя бы один из партнеров – открытый гомосексуалист. Число детей в однополых парах оценивается в 20–40 тысяч*. Мы имеем дело с новой реальностью, и поэтому так важно пытаться по возможности объективно разобраться, что это значит для ребенка – расти с двумя любящими друг друга взрослыми одного пола.

Беспредметный спор

Когда в общественных дискуссиях возникает вопрос о воспитании детей гомосексуальными парами, чаще всего обсуждается один аспект ситуации – влияет ли гомосексуальная ориентация взрослых на формирование сексуальных предпочтений ребенка. Психологи и сексологи склоняются к отрицательному ответу. Об этом говорят, к примеру, исследования психолога Фредерика Бозетта (Frederick W. Bozett)** и его коллег, которые долгое время наблюдали детей, воспитывавшихся в однополых парах. Их вывод: гомосексуалистами чаще становятся дети, воспитанные в гетеросексуальных семьях.

Впрочем, с тем же успехом можно утверждать, что дети из гетеросексуальных семей чаще становятся пилотами самолетов, нобелевскими лауреатами или серийными убийцами. И все это будет чистой правдой – во-первых, потому что гетеросексуальных пар неизмеримо больше. А во-вторых, потому что исследования этой темы начались лишь тогда, когда о феномене однополых семей впервые заговорили открыто, – в 80-х годах прошлого века. И 30 лет – слишком небольшой срок для столь серьезных заключений. По этим же причинам вряд ли стоит принимать всерьез и исследования – а такие тоже существуют, – согласно которым детям в гомосексуальных парах живется даже лучше, чем в обычных и тем более неполных семьях. Доводы тех, кто говорит о «воспитании» гомосексуализма и извращений в однополых парах, ничуть не более убедительны. А часто и менее. Скажем, Тимоти Дэйли (Timothy J. Dailey) в обзоре «Воспитание в гомосексуальных семьях: дети в опасности» последовательно упрекает всех оппонентов в неточности и недостоверности, ссылаясь на еще более неточные и недостоверные данные.

Один партнер выполняет материнскую функцию, а другой своим присутствием показывает ребенку: «Мать любит не только тебя».

Для выводов о влиянии сексуальной ориентации родителей на сексуальность детей пока не хватает лонгитюдных (достаточно длительных) исследований, считает детский аналитик Анна Скавитина: «Нам приходится опираться на эмпирический опыт. Но и Фрейд строил свои теории на эмпирическом опыте. И его теории используются до сих пор. По своему опыту работы с детьми из однополых пар могу сказать, что это гетеросексуальные дети. И прямого влияния сексуальной ориентации родителей на сексуальность детей я не наблюдала ни разу».

«Одной общей причины формирования гомосексуальной ориентации просто нет, – соглашается семейный психотерапевт Инна Хамитова. – Это могут быть гены, а могут быть и психологические причины. Но мне сложно представить, что ребенок может стать геем только под влиянием ориентации родителей». Гораздо важнее личные качества тех взрослых, с которыми растет ребенок, и в этом смысле не бывает гомосексуалистов «вообще», уверена Инна Хамитова: «Есть разные пары и разные отношения. Партнеры могут быть добрыми и мягкими, а могут – требовательными и строгими. И вот эти их качества влияют на формирование личности их ребенка намного сильнее, чем сексуальная ориентация».

Другой вопрос, который многих беспокоит: может ли повлиять на психику ребенка увиденная им сексуальная сцена между однополыми взрослыми? «В любой паре, будь она гомо- или гетеросексуальной, родители вообще-то не демонстрируют детям свои сексуальные отношения, если речь не идет о патологических случаях», – продолжает Инна Хамитова. И никаких оснований считать, что таких случаев в гомосексуальных парах больше, у нее нет.

Семейные роли

Но сексуальность – далеко не главный вопрос, который возникает в связи с воспитанием детей в однополых парах. Гораздо важнее понять, как развивается психика ребенка в такой ситуации и могут ли их «родители» выполнить две разные функции – материнскую и отцовскую. С точки зрения классического психоанализа построение идентичности и нормальное формирование личности ребенка невозможны без преодоления эдипального конфликта – бессознательного сексуального влечения к родителю противоположного пола. Возможно ли это для ребенка в гомосексуальной паре?

Да, это возможно, считают наши эксперты. «Суть эдипова комплекса и соответствующего конфликта состоит в том, что ребенок осознает: между родителями существуют отношения, из которых он исключен, – поясняет психоаналитик Светлана Федорова. – Ребенок начинает испытывать ревность и желание установить подобные отношения с одним из родителей, обычно противоположного пола».

Это проясняет и распределение ролей в гомосексуальной паре. Один из партнеров оказывается родителем с материнской функцией, а другой – тем самым «третьим», который уже своим присутствием говорит ребенку: «мать не может любить только тебя, не может любить тебя слишком сильно, потому что она любит и меня тоже». Благодаря «третьему» ребенок по мере взросления освобождается от всепоглощающей связи с матерью и обращается к окружающему миру. «В гетеросексуальной семье отец спасает ребенка от слияния с матерью, – рассказывает Светлана Федорова. – Но эта ситуация возможна и в гомосексуальных парах, где происходит разделение ролей на женскую и мужскую. В таком случае ребенок имеет шанс получить необходимое количество любви и заботы и одновременно защиту от слияния с одним из родителей». Но есть и некоторый риск, предостерегает Светлана Федорова: «Роль отца – быть отличным от матери не только по функции, но и по полу. И с осознанием разности полов у ребенка в гомосексуальной паре возможны трудности». «Особенно это касается воспитания мальчика в паре из двух женщин, – считает Анна Скавитина.– Выстроить свою мужскую идентичность ему сложнее». Впрочем, в семьях из двух женщин у нас выросло не одно поколение, напоминает Инна Хамитова: «После войны был колоссальный дефицит мужчин. И семья из мамы, бабушки и ребенка была почти нормой». Да и сейчас в таких семьях ничего не-обычного нет: бабушка обычно выполняет материнскую роль, заботится о ребенке, а мать, наоборот, мужскую – работает, кормит семью. Причем отношения между двумя женщинами могут быть довольно напряженными. И в этом смысле однополая пара, живущая в мире и согласии, может быть более приемлемой для воспитания ребенка.

К счастью, мир ребенка не состоит лишь из родителей. Дети повсюду встречают мужчин и женщин, читают в книгах и видят в кино переживания героинь и подвиги героев. Словом, если ребенок не растет в полной изоляции, ориентиров для правильной самоидентификации у него хватает. «Психологам известно много случаев, – рассказывает Анна Скавитина, – когда в силу разных причин ребенка с младенчества растит не мать, а отец. И это никак не сказывается на развитии. Кроме того, сегодня нередко папа варит борщи, а мама управляет огромным бизнесом. Я работала с такими семьями и могу сказать, что мальчики в них растут маскулинными, а девочки – фемининными. Не вижу, почему в гомосексуальных парах должно быть иначе».

«Я отвечу, что все в порядке»

Нашим коллегам из французского Psychologies удалось поговорить с молодыми взрослыми, воспитанными в гомосексуальных парах. 20-летняя студентка Карина была зачата по договоренности между лесбиянкой и геем. Она удивляется, отчего психологи и политики столько говорят о детях в однополых семьях: «Если им так интересно, пусть придут и спросят. И я отвечу им, что все в порядке». Свою жизнь она описывает как самую обычную. «Я всегда знала, что родители не влюблены друг в друга, что они сошлись именно для того, чтобы завести ребенка, – объясняет Карина. – Я живу у мамы. У папы есть свои ключи, он заходит, когда хочет. Когда я была маленькая, он приходил каждое утро проводить меня в школу. Это как если бы мои родители были в разводе, только они хорошо ладят!» Вопрос о сексуальных предпочтениях вызывает у 27-летнего научного сотрудника Томаса, воспитанного лесбийской парой, улыбку. «Я проводил каникулы у дедушки, был бойскаутом. Мои мамы объяснили мне, что мальчики писают стоя. Остальное я открыл сам. Я никогда не думал, что уступаю друзьям в мужественности. Зато быстро понял, что я чувствительнее и лучше понимаю девушек. И это очень помогло мне в любовных отношениях». Ю. З.

Откуда берутся дети

Существует как минимум 5 путей, которыми дети оказываются в однополых парах.

1. Самая древняя и очевидная форма однополого родительства: ребенок рождается у гетеросексуальных родителей, затем они разводятся, и один из них (либо оба) начинают жить в гомосексуальной паре.

2. Ребенка усыновляет один из родителей, скрывая свою гомосексуальность, чтобы не получить отказ.

3. Ребенок зачат по договору между лесбиянкой/геем и лицом противоположного пола.

4. Ребенок рождается в результате искусственного оплодотворения спермой донора.

5. Пара геев прибегает к услугам суррогатной матери.

Как я появился на свет?

Этот вопрос задают все дети, но в случае гомосексуальной пары ответить на него сложнее. «Очень важно, как будет изложена история его происхождения. Нельзя «аннулировать» одного из теперь уже трех родителей, сделать кого-то, кто не присутствует в семье, неодушевленным существом, – настаивает Светлана Федорова. – Ведь наша идентичность складывается из фантазий о нашем происхождении и из возможности идентифицировать себя с каждым из родителей. А теперь представьте: вы обнаруживаете, что часть вас – нечто неживое, немыслящее. Как это принять, не омертвив того, кто был донором биоматериала или вашим инкубатором, – а с ним и часть себя самого?» Иными словами, главная опасность – пытаться убедить ребенка, что он каким-то чудом появился на свет от двух женщин или двух мужчин. Такого рода бредовые представления заведомо вредят нормальному психическому развитию ребенка. Все дети должны знать, что для зачатия нужны мужчина и женщина, пусть даже одного из них в паре, которая его растит, нет. Тогда как говорить ребенку о его происхождении? «Мы так хотели тебя, что… Ну, а дальше – есть же разные способы. Попросили одного дядю или одну тетю помочь, пришли за тобой в Дом ребенка, – перечисляет варианты Инна Хамитова. – Главное – говорить ребенку правду достаточно рано и теми словами, которые будут ему понятны».

За пределами дома

Если родители ведут себя разумно, какие проблемы все-таки могут возникнуть у детей в однополой паре? «Их проблемы ничем не отличаются от проблем маленьких детей из гетеросексуальных семей, – констатирует Анна Скавитина. – Страх темноты, трудности с засыпанием... Ничего такого, что можно связать с гомосексуальностью родителей».

А дальше эти дети идут в школу. И если не в первый день, то во второй возвращаются с вопросом: «А кто такие педики?». «За 20 лет практики я так и не смогла найти никакой разницы между проблемами в парах гомо- и гетеросексуалов, – признается Инна Хамитова. – Это касается и проблем с детьми. Нет никакой разницы, кроме одной: гомосексуальные пары ощущают постоянную враждебность той среды, в которой они живут. И это, боюсь, влияет на детей, которые растут в таких парах, намного сильнее всех прочих обстоятельств».

Ребенок должен знать, что для зачатия нужны мужчина и женщина, пусть даже в паре, которая его растит, одного из них нет.

Здесь, конечно, важно, как воспринимают свою гомосексуальность взрослые. Если они прячутся от нее, ребенок опосредованно переживает их стыд и унижение. Если они истово сражаются за права меньшинств, он рискует быть вовлеченным в их активизм (часто граничащий с ), и ему будет труднее отстоять свое право быть не таким, как они. А если родители спокойны, они передают это спокойствие и ребенку. Но это в идеале. У нас же ребенок в гомосексуальной паре очень быстро понимает, что его семья находится в оппозиции к обществу и принятым в нем ценностям, и оказывается перед жестким выбором. «Он может либо принять ценности своей семьи и перейти в оппозицию к обществу, либо выступить против семьи: осудить родителей, порвать с ними, – комментирует Инна Хамитова. – Когда я говорю про принятие ценностей семьи, речь идет об уважении и любви к своим родителям, невзирая на нестандартность их образа жизни».

Наконец, важно помнить, что правами на ребенка в однополой паре обладает лишь один партнер. Если пара распалась, один из двоих может навсегда потерять контакт с сыном или дочерью. А в случае смерти законного родителя ребенок будет передан в детский дом, хотя есть человек, которого он считает родным. Такой риск создает для ребенка дополнительное психическое напряжение и делает его более уязвимым.

Способность любить

Дети в однополых парах – лишь одно из направлений глобальной трансформации понятия «семья», которая происходит буквально у нас на глазах. «Патриархальная модель с фигурами кормильца-отца и подчиненной, занятой лишь домом и детьми матерью перестала быть единственной, а возможно, и главной, – считает Инна Хамитова. – Мы все чаще видим партнерские отношения с новым распределением ролей». «Это колоссальная этическая проблема, с которой человечество еще никогда не сталкивалось, – объясняет Светлана Федорова. – Сейчас в некоторых европейских странах готовят правовую основу для равенства полов и различных семей, появляются понятия «Родитель 1» и «Родитель 2». Мы пытаемся освободиться от необходимости испытывать любовь и разочарование от того, что другой отличен, и от своей зависимости. Гомосексуальная пара стремится иметь свое продолжение, и это естественное человеческое желание. Общество дает им право на это счастье и берет на себя ответственность за счастье ребенка в такой семье. Но мне в этом видится утопическая ловушка. Лишая родителей пола, мы рискуем лишить детей происхождения, а с ним и идентичности». С другой стороны, желание однополых пар непременно завести ребенка – отражение проблемы нарциссического всемогущества человека, который «не приемлет ограничений, для которого существует только собственное «Я» и сиюминутные желания», требующие удовлетворения», – указывает Светлана Федорова.

Но есть один аспект, о котором нельзя промолчать. Гомосексуалисты гораздо охотнее гетеросексуальных пар усыновляют детей, в том числе и больных. Там, где у них есть на это право, разумеется. «Способность к привязанности формируется в самые первые годы жизни ребенка, и самые чудесные воспитатели не могут заменить близкого человека, – подводит итог Инна Хамитова. – Если родители – приемные или родные, одного они пола или разного, неважно – способны дать ребенку любовь, то и он, когда вырастет, сможет давать эту любовь другим, в том числе и своим детям».

* По данным французской Ассоциации геев и лесбиянок – родителей и будущих родителей (APGL).

** F. Bozett «Gay and Lesbian Parents» (Praeger Paperback, 1987).

Новое тысячелетие вносит свои коррективы, в том числе и в сознание людей. То, что буквально 50 лет назад казалось совершенно невозможным, сегодня происходит повсеместно. Мы говорим с вами об однополых браках, а точнее о повальной легализации этого явления по всему миру.

На волне всеобщей толерантности 22 страны мира, в числе которых США, Нидерланды, Великобритания, Япония, Канада, Швеция, Германия, Франция и многие другие, на государственном уровне приняли закон, разрешающий регистрировать брак между лицами одного пола.

В нашем государстве, да и в других странах СНГ, однополые браки не признаются, и вряд ли этот вопрос будет когда-нибудь подниматься. Здесь все очевидно, Россия – православное государство, с многовековыми устоями и традициями, где имеется четкое представление о том, что семья – это союз, заключенный между мужчиной и женщиной. Тем не менее, жители нашей страны, имеющие нетрадиционную ориентацию, имеют возможность заключить однополый брак на территории другого государства. В настоящее время такую возможность предоставляют Канада и США, Португалия и Дания, Аргентина и ЮАР. Правда, у себя на родине, в Российской Федерации, такой брак юридических прав иметь не будет.

Не станем слишком акцентироваться свое внимание на данной проблеме, во-первых, потому, что к жителям нашей страны она имеет косвенное отношение, а во-вторых, потому что любой взрослый человек имеет право самостоятельно решать как и с кем строить свою личную жизнь.

Другое дело, что даже в тех странах, где «радужным» семейным парам предоставляют широкие права, вопрос о возможности заводить или усыновлять детей рассматривается отдельной строкой, и отнюдь не во всех странах нетрадиционные пары получают на это одобрение.

Тем не менее, со страниц глянцевых журналов на нас смотрит певец Элтон Джон, который со своим любимым человеком, Дэвидом Фернишем, катает в коляске общего малыша, а в СМИ активно обсуждается заявление актрисы Синтии Никсон, которая вместе со своей подругой, Кристин Маринони, объявляет о скором появлении на свет третьего общего ребенка. И нас в данном контексте волнует один деликатный вопрос, а именно, какими станут дети, выросшие в однополых браках?

Пока одни обрушивают гневные тирады, глядя на такие пары, другие уверены – право на счастье стать родителем должен иметь каждый, вне зависимости от сексуальной ориентации. Тем более, если это вполне успешный, реализовавшийся в жизни человек.

Две полярные статистики

Рассматриваемая нами проблема не нова и обозначилась отнюдь не вчера. Жаркие споры вокруг детей, растущих в семьях геев или лесбиянок, развернулись в 2012 году, когда профессор Техасского университета (США) Марк Регнерус опубликовал результаты своего исследования, которое СМИ всего мира назвали «шокирующим». К каким же выводам пришел Регнерус? Взглянем на данный вопрос с его позиции.

Исследование Марка Регнеруса

В исследовании на тему «Как отличаются дети, родители которых имеют однополые отношения», приняло участие более 3 000 юношей, девушек и вполне взрослых людей, выросших в семье с двумя отцами или двумя мамами. Опрос этой группы респондентов позволил сделать следующие выводы:

1. Высокий уровень венерических заболеваний. По данным исследования, 25% воспитанников гомосексуальных родителей хотя бы раз в жизни сталкивались с венерическими заболеваниями. В то же время их сверстники из благополучных гетеросексуальных семей сталкивались с подобными заболеваниями лишь в 8% случаев.

2. Неспособность хранить супружескую верность. А здесь выясняется и причина частых венерических заболеваний. Главной среди них Регнерус называет тот факт, что однополые родители таких детей в 40% случаях отличались неверностью по отношению к своим партнерам (в нынешних или в прошлых отношениях). А глядя на родителей, с подобным отношением к браку вырастают и их дети.

3. Психологические проблемы. Исследование показало, что 24% детей, которых воспитывали в семье геев или лесбиянок, хотя бы раз задумывались о самоубийстве. В то же время в традиционных семьях процент детей, планировавших покончить жизнь самоубийством, составляет 5%. Более того, воспитанники однополых родителей чаще прибегают к помощи психотерапевтов – 18%, в сравнении с 8% подобных обращений у детей с разнополыми родителями.

Здесь нечему удивляться, ведь среди тех же 3 000 опрошенных респондентов 25% признались, что в детстве им приходилось сталкиваться с принуждением к сексуальным контактам (в том числе и со стороны собственных родителей). В семьях с гетеросексуальными родителями о сексуальных домогательствах сообщали лишь 8% детей.

4. Социальная и экономическая беспомощность. Марк Регнерус приводит и такую статистику. Более 28% молодых людей, выросших в гомосексуальном браке, получают пособие по безработице, а все потому, что в процессе трудоустройства сталкивались со скрытой дискриминацией со стороны работодателей или не могли найти общего языка с коллегами.

5. Расстройство сексуальной самоидентификации. Заканчивает свое исследование американский профессор настоящей «бомбой», приводя такой безапелляционный факт. Лишь 65% детей, выросших в семье геев или лесбиянок, считают себя полностью гетеросексуальными. Остальные 35% либо еще не определились со своей ориентацией, либо считают себя гомосексуальными, беря пример с родителей. Дети же, которые выросли с обычным папой и обычной мамой, в 92% случаев считают себя гетеросексуальными.

Стоит ли удивляться тому, что результаты исследований вызвали бурю негодования среди представителей нетрадиционной сексуальной ориентации? Справедливости ради скажем, что у представителей ЛГБТ-сообщества есть повод для возмущения.

Дело в том, что Американская Академия Педиатрии еще в 2005 году провела собственное исследование, призванное оценить здоровье и благополучие детей, растущих в однополых браках в сравнении с детишками из традиционных семей. Что характерно, исследование показало, что и те и другие дети практически не имеют различий в стиле воспитания.

Более того, у детей, которые выросли в «радужных» семьях нет метаний относительно собственной половой ориентации и в осознании своей гендерной роли. Наверное, происходит это потому, что в семьях, отцов-геев и матерей-лесбиянок, родители более откровенно разговаривают с детьми об интимных аспектах жизни, а дети чаще откровенничают с родителями, обсуждая свои интимные переживания.

Исследование однополых семей в Германии

А ведь имеется еще одно крупное исследование, проводимое Баварским государственным университетом в 2006–2009 годах. Его результаты также существенно отличаются от исследования Марка Регнеруса и заслуживают не меньшего внимания. Исследование проводили три различных эксперта, проанкетировав при этом более 1000 родителей, проживающих в браке с партнером того же пола, а также более 700 детей, которые выросли в «радужной» семье.

Более того, было проанкетировано 29 специалистов: воспитателей, преподавателей, юристов, психологов, работников по делам молодежи, а также других лиц, которые в силу своей профессии постоянно сталкиваются с гомосексуальными семьями и контактируют с детьми, растущими в таких семьях. Получилось, что проводимое исследование стало самым крупным исследованием в области однополых семей. Каковы же его результаты?

Статистические данные

Всего на 2008 год в Германии насчитывалось 68 400 однополых пар, среди которых 35% женских и 65% мужских. При этом 89% подобных пар не имеют детей.

Если же говорить о парах с детьми, то 93% детишек проживают в семьях с однополыми матерями, и лишь 7% детей с однополыми отцами. При этом в 70% случаев пара имеет лишь одного ребенка, в 27% случаев двоих, и лишь в 3% случаев – троих и более детей.

Что немаловажно, лишь 48% детей, растущих в гомосексуальных семьях – это дети которые появились у однополых партнеров, зарегистрировавших свои отношения. В 44% случаях с гомосексуальными родителями проживают дети от предыдущих гетеросексуальных браков одного из родителей. И всего 8% составляют усыновленные детишки, или дети, живущие на правах воспитанников.

Однако нам более интересно то, как развиваются дети в нетрадиционных семьях и с какими проблемами сталкиваются.

Чем отличаются методы воспитания детей в гомосексуальных семьях?

Исследователи выяснили, что в родительской компетентности однополые папы и мамы ничем не ступают традиционным парам. Говорится даже, что родители из «радужных» семей общаются со своими детьми мягче и деликатнее, стараясь избегать конфликтов и недопонимания. Микроклимат в таких семьях характеризуется как благоприятный, в котором можно поговорить на любые темы.

При этом в гомосексуальных семьях более демократичное и более справедливое распределение ролей. Это касается и финансового обеспечения семьи и ведения домашнего хозяйства. Здесь реже встречается подчинение жестким принципам гендерных ролей.

Воспитанием ребенка в равной степени заняты и оба отца, и обе матери. Не существует какого-либо распределения по обеспечению ребенка, по сопровождению его в школу или к врачу. Если же ребенок увлечен определенным видом спорта или творчеством, зачастую, он занимается им с одним из родителей, тем, который более увлечен данным видом деятельности. При этом однополые родители стараются, чтобы ребенок в равной степени контактировал, и с одним, и с другим родителем. К слову, традиционных семьях этому вопросу не всегда уделяется достаточное внимание.

Как бы мы публично нейтрально ни относились к гомосексуальным отношениям, к тому, что детей воспитывают однополые родители, наш социум привыкнет, видимо, только через пару тысячелетий. Пока «традиционные» семьи вырезают из западных мультфильмов сцены с гомосексуальными парами, даже в Беларуси смелые ЛГБТ-пары растят дочек и сыновей. KYKY нашел персонажей, которые рассказали о своих двух мамах или двух папах. отличаются ли они от других детей?

Максим, 21 год. «Жить с двумя женщинами – шик, но какой ад, когда они истерят друг на друга...»

Моя семья, грубо говоря, разделена на две. После развода с отцом мама нашла девушку и уже более десяти лет мы живем все вместе. У отца тоже своя семья, и, к сожалению, с ним я вижусь очень редко. Мама моя работает косметологом, а ее девушка – медсестра в хирургии. Разница в возрасте между ними – девять лет. Забавно то, что разница в возрасте с папой была точно такой же.

На эту тему: Самое грустное, что может сделать с тобой бог - родить лесбиянкой в Беларуси

Мама вечно занята, она постоянно работает. Поэтому в основном со мной занималась ее девушка и моя бабушка. Мы как обычная семья, обычно никто из нас не говорит о том, что мама, как и я, – представители ЛГБТ. Все-таки мир жесток к таким, как мы. В школе об этом мало кто знал. Максимум – самые близкие друзья и те, кто был у меня в гостях. Хотя я бы не сказал, что скрывал это, просто не распространялся. Учителя, может, и догадывались о чем-то, но никогда не спрашивали напрямую. Мне иногда кажется, что они просто боялись принять эту реальность. Им проще было думать, что это всего лишь сплетни. На собрания родительские мои мамы не ходили, потому что что считали это потерянным временем – учился я всегда хорошо. Когда мама с папой развелись, мама сразу же прямо мне сказала о том, что скоро с нами будет жить женщина, которую она любит. Мама рассказала, как с ней познакомилась, объяснила, что это нормально, когда однополые люди любят друг друга. Когда ее девушка к нам переехала навсегда, было необычное состояние. Я все равно думал, что это мамина подруга, что она приехала в гости, ибо в нашем доме гости всегда были обычным делом. Соседи первое время косо поглядывали, пытались что-то выяснить через меня, задавали вопросы типа «А что это за женщина? А кто она вам?» Говорил, что это моя вторая мама. Они, видимо, до сих пор думают, что это крестная.

Жить с двумя женщинами – шик, но какой ад, когда они истерят друг на друга... Проблема в том, что для моей мамы есть лишь одно верное мнение – её. А ее девушка хоть обычно и спокойна, но если её что-то сильно раздражает, она может превратиться в фурию. Были ситуации, когда мамина девушка могла посреди ночи просто уйти спать в машину, а я ходил их мирить и возвращать домой. Ругани было на весь дом с разбиванием посуды и швырянием вещей. Благо, они не так часто ругаются.

Бабушка сначала искренне не могла даже подумать, что они пара. Спустя много времени до нее дошло – ей это не очень-то нравится. Ей легче воспринимать это так, будто хорошие подруги живут вместе. Все-таки человек старой закалки, верит всему, что говорят по телевизору. Но она ни разу не сказала, что живет в плохой семье или что-то вроде «таким, как вы, нельзя воспитывать детей». Наоборот, часто повторяет, что пусть и не понимает нашу семью, но воспитали они меня должным образом и направили в нужное русло. Она, бывает, гомофобно высказывается, особенно если в этот момент смотрит НТВ, а там крутят очередной сюжет о том, какие же ужасные эти люди ЛГБТ.

Я бабушке в своей ориентации пока не признаюсь. Так вышло, что я осознал свою ориентацию раньше, чем с нами стала жить мамина девушка.

На эту тему: Пять культовых гей-фильмов, которые надо посмотреть каждому гетеросексуалу

Поэтому разговоры о том, что в гомосексуальной семье может вырасти гомосексуальный ребенок, потому что пример под носом таких вот «неправильных родителей» – это чушь. Невозможно навязать ориентацию, гендер и подобное. Сам лицом к лицу с гомофобией я не сталкивался. Но когда читаю новости, встают дыбом волосы на голове. Мы с мамами шутили по этому поводу: «Если все будут геями, ты тоже станешь геем?» – это как «Если все будут прыгать с крыши, ты тоже прыгнешь?»

Я ни разу не пожалел, что воспитываюсь двумя любящими друг друга женщинами. Немного жалею, что не вижу папу, ибо с ним мы очень близки. После развода отец уехал в другую страну. Он знает о моей гомосексуальности, бывает, шутит, мол я в маму пошел. Но принимает меня и мою семью. Он видит, что у меня все хорошо, и радуется за меня. Однополая пара может спокойно воспитать ребенка, как и гетеро-пара. Самое главное – это отношение к ребенку в целом. Я знаю, что каждый вечер меня дома ждут любящие меня женщины, готовые выслушать меня и поддержать в любой ситуации.

Даниил, 20 лет. «Обоих я называю папами»

Меня воспитали двое замечательных мужчин. Обоих я называю папами, но каждый из них интуитивно понимает, кого именно зову. Я осознал, что у меня необычная семья, когда мне было пять лет. Когда я понял, что других детей из сада забирали не только папы, но и мамы, у меня возникло множество вопросов. Тогда родители максимально просто объяснили, почему наша семья отличается от других. Сказали, что иногда люди одного пола испытывают чувства друг к другу и хотят быть вместе. Я совершенно спокойно воспринял объяснение родителей, у меня никогда не возникало на этой почве депрессий или истерик. Когда мне исполнилось 13 лет, папы рассказали историю их знакомства и решения быть вместе. Они встретились в 1993-м, когда им было по 23 года, в квартире у общего друга – и влюбились.

Отношения пап перешли на совершенно новый уровень, когда сестра одного из них родила ребенка, то есть меня. Она решила отдать меня, когда мне еще не было года.

Так и появилась семья из двух пап. К маме я обращаюсь только по имени, а своими родителями считаю отцов. Никогда не чувствовал нехватку мамы, отцы подарили мне свою заботу, любовь и ласку. С мамой мы общаемся, но видимся нечасто. Я не держу на маму зла. Прекрасно понимаю, что она испугалась ответственности, которая легла бы на ее плечи. Отцы научили меня тому, что человеку свойственны ошибки и стоит прощать людей. В любом случае, благодаря маме у моих пап получилось создать прекрасную семью.

В школе я поначалу боялся упоминать, что у меня два папы, хотя с раннего детства родители научили меня проявлять твердость в гомофобных ситуациях или в ситуациях, когда могут сказать о моей семье что-то обидное или неприятное. В школе меня долго расспрашивали о семье, но я уходил от ответа. А когда решился рассказать, одноклассники отнеслись совершенно по-разному. Разговаривать со мной не перестали, правда, были те, кто минимизировал общение. Позже я узнал, что их родители настроили против меня. Они утверждали, что моя семья плохая, а нас стоит обходить стороной. Проблем с учителями не было – думаю, они так и не осознали, что я воспитывался двумя мужчинами, хоть отцы по очереди и ходили на родительские собрания. Вообще, я стараюсь обходить разговоры о своей семье. Ни в коем случае не стыжусь её, но сугубо из безопасности не хочу доверять это малознакомым людям. Мои друзья знакомы с моими отцами, часто бывают у нас в гостях и не раз мне говорили, что у меня клевая семья. Кстати, отцы никак не повлияли на мою ориентацию, я гетеросексуален и проблем с девушками никогда не испытывал.

На эту тему: Когда твой парень – бисексуал

Мои отцы работают в сфере компьютерных технологий. Они взаимодействуют с людьми, которые обладают критическим мышлением и толерантно относятся к таким семьям, как наша. Коллеги моих родителей не считают, что человека нетрадиционной сексуальной ориентации нужно сторониться или унижать. Неоднократно слышал, как некоторые рассказывают о своей ненависти к геям, утверждая, что те до всех домогаются или говорят о необходимости запрета однополых браков, потому что иначе начнется хаос. Мне как ребенку, которого воспитали однополые родители в любви и ласке, больно и неприятно все это слышать. Стараюсь таких людей сторониться и вообще не общаться с ними. С агрессивной гомофобией родители не сталкивались, но рассказывали, что даже в 2000-х не было такой агрессии к ЛГБТ, какая есть сейчас. Отцы считают, что это от невежества людей. А вообще, мне кажется, что дело еще и в том, как государство преподносит это. Даже если человек будет нейтрально относиться к ЛГБТ, государство может преподнести так, что его точка зрения сместится в негатив.

Могу смело сказать, что однополая семья нисколько не уступает традиционной. В «традиционных» семьях некоторых моих одноклассников часто встречался алкоголизм, насилие, безразличие к детям. А в моей семье всегда жила гармония, любовь и уважение.

Маргарита, 25 лет. «Родители своим детям запрещали общаться со мной»

В период с 8 до 17 лет, пока не уехала учиться на врача, я жила в семье из двух мам. Они были влюблены друг в друга еще в студенческое время. Но моя мама, испугавшись осуждения общества и своих родителей, прекратила отношения. Встретила моего отца и вышла замуж на последнем курсе университета. Ее девушка на тот момент уехала по учебной программе в США. Если честно, родной отец никак не участвовал в моем воспитании, и когда мне исполнился год, ушел из дома. От него у меня осталась только фамилия. В детстве мама рассказывала, что у нее была подруга, в которую она была влюблена. У нас с мамой всегда были доверительные отношения. К первому классу я знала, что есть люди гетеросексуальные, а есть гомосексуальные. Что есть семьи с разнополыми родителями, а есть с однополыми, что это совершенно нормально, и не стоит за это гнобить людей или смеяться над ними. Когда мне было шесть лет, к нам в гости пришла красивая девушка, она принесла мне Барби и корзину киндеров. Мама познакомила нас и сказала, что эта та самая возлюбленная из ее юности. В тот вечер они долго сидели на кухне, смеялись. Мама выглядела очень счастливой и довольной. С этого времени подруга мамы часто оставалась у нас ночевать. Один раз я увидела, как они целуются. Они заметили это, и у нас произошел серьезный разговор. Мне сказали, что они хотят жить вместе и быть семьей. Честно говоря, благодаря разговорам с мамой о сексуальных ориентациях людей к восьми годам я воспринимала все это спокойно. Я была рада, что в семье появился любящий нас человек.

На эту тему: Freelove как альтернатива институту брака. Истории супругов в свободных отношениях

С отцом никогда не общалась, он уехал в Норильск, от него приходили только копеечные алименты. А когда мне исполнилось 18, он и вовсе заблокировал меня в «Одноклассниках». Честно говоря, я никогда не нуждалась в отце. Мамы направляли меня в нужное русло, у нас были дружеские отношения. Бабушка с дедом приняли маму и ее девушку. Они образованные и современные люди. С одноклассниками и друзьями мне повезло, они толерантно и с интересом относились ко мне и моей семье. Но были проблемы с учителями.

Бывало, классный руководитель позволял себе гомофобные высказывания прямо на уроке. Из-за него многие родители своим детям запрещали общаться со мной.

Но обычно дети их не слушались. А классу к пятому вообще все утихло, и все смирились. Мамы пару раз сталкивались с явной гомофобией. Первый раз одной из мам какие-то гопники пытались угрожать расправой. Мама что-то ему ответила, он и отстал. А обе мои мамы – врачи. Примерно через месяц этот самый человек попал в больницу и был удивлен своим лечащим врачом. Второй раз наткнулись на оскорбления в «Одноклассниках», хотя фотографий совместных ни у одной, ни у другой нет. В сообщениях от некой дамы содержались угрозы о расправе и предложения помолиться Богородице или подлечиться в психушке. Они молча заблокировали эту ненормальную. Моя семья могла подобрать такие выражения, которые могли ранить человека сильнее, чем физическая расправа. Они и меня научили этому. Знаете, если бы мне сказали выбрать семью, я бы без раздумий выбрала свою.

На эту тему: Доула как профессия: «Лесбиянки, чайлдфри и религиозные - все оказываются равны перед родами»

Я пошла по стопам своих мам и стала доктором. Сейчас собираюсь замуж за любимого мужчину. Его семья сначала негативно приняла мою семью, но потом, познакомившись с ними ближе, они поняли, что были не правы. Мне смешно, когда говорят о понятиях традиционности и ценностях семьи люди, которых в раннем возрасте побросали отцы. Многие мои знакомые еще в детстве жаловались, что отец обзывает маму, что мама любит выпить, а потом они с отцом полночи дерутся. Это все страшно и непонятно мне. Кажется, что у однополых семей больше ответственности в вопросах воспитания детей, потому что, прежде чем идти на этот шаг, они взвешивают все «за» и «против».

Надеюсь, что лет через десять отношение к ЛГБТ поменяется в положительную сторону и мои дети и внуки не будут скрывать свою ориентацию. Пока что все очень и очень печально.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter