Документы по истории депортации корейцев. Корейцы в России. От депортации до репатриации

Мои дед и прадед еще в 19 веке эмигрировали на Дальний Восток из Северной Кореи вместе со многими корейцами, переселившимися в Россию. Эмиграция дальневосточных корейцев на территорию империи поощрялась царским правительством для освоения ее огромных незаселенных пространств.

В годы первых пятилеток корейцы первыми завершили ликвидацию неграмотности на корейском языке. Создали колхозные хозяйства рисосеяния, рыболовецкие хозяйства, лесоразработки. В шахтах, мастерских, на заводах, фабриках работали корейские рабочие, мастера, инженеры. Корейские коммунисты показали себя умелыми руководителями больших хозяйств. В 1923г. вышел первый номер корейской газеты "Сэнбон". Всего в крае издавалось 7 газет и 6 журналов на корейском языке. В 1931 г. открывается корейский пединститут. В крае было 380 корейских школ, в 1932 году был открыт корейский театр. Это был период расцвета корейской литературы.

И вот в 1937 состоялась организованная массовая депортация корейцев с Дальнего Востока в Казахстан и Среднюю Азию в течение суток по обвинительному Указу, который, однако, не был предъявлен народу и засекречен по сей день. Мои родители родились в Приморье: отец в 1908 и мать в 1910 году, После женитьбы переехали в Хабаровск. В тот страшный 1937 год они имели двоих малолетних детей. Постановлением СНК от 21 августа 1937г. все дальневосточные корейцы были объявлены неблагонадежными и подлежащими переселению в Среднюю Азию. Не буду много рассказывать о тяготах, связанных с фактом выселения. Людей просто погружали в товарные вагоны, из утвари разрешалось взять только самое необходимое. И в закрытых вагонах состав месяцами перегоняли из Дальнего Востока в Среднюю Азию. Людям не давали еду, водой запасались на коротких остановках. Отставших от поезда людей просто расстреливали из винтовок с вагона. В случае смерти переселенцев красноармейцы, которые охраняли вагоны, просто выбрасывали мертвые тела на железную дорогу по ходу поезда. По только им известным распоряжениям, часть людей высаживали посреди голых казахстанских степей, и состав с оставшимися людьми следовал дальше. Чтобы выжить люди вынуждены были рыть землянки, распахивали степь и высаживали зерно или пшеницу, которую везли с собой. Никто теперь не может сказать, сколько же людей умерло тогда при переезде, а, сколько потом от голода и болезней.

Как ни страшно, но Великая Отечественная война помогла Сталину в реализации задуманного устройства советский нации. Она предоставила ему возможность мотивированно объявлять изгнание с родной земли балкарцев, карачаевцев, чеченцев, ингушей, крымских татар и калмыков. Их всех обвинили в измене родине, даже тех до чьей территории враг не дошел, и тех, кто сражался с ним на фронте. Задолго до прихода оккупантов были приняты срочные ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНЫЕ меры в отношении советских немцев Поволжья, а также всех тех, кто представлял в СССР зарубежную диаспору, - финнов, иранцев, поляков, венгров, румын, чехов, болгар, шведов и прочих.

Всех - на восток и на север. В Казахстан, в республики Средней Азии, в Сибирь, туда, где требовалась дешевая рабочая сила, где обеспечивалось смешение языков и народов. Из разрозненных войной русских, украинских и белорусских деревень началось массовое переселение в Поволжье и на Кавказ, на богатые, плодородные, ухоженные и благодатные земли, в обустроенные села, в целые дома и усадьбы со скотом.

Всего по вине национальной принадлежности тотальной депортации было подвергнуто 11 народов: корейцы, курды, немцы, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары, греки и месхетинские турки. Прочие народы - частично, обвиненные по другим статьям. Тотально депортированным народам предписывалось исчезнуть с карты СССР. Их не только вычеркивали из списка советских народов, о них не только запрещалось упоминать, где бы то ни было. Им создавались такие условия физического и морального существования, которые неизбежно - и запланировано - должны были привести к исчезновению этих народов. Они подвергались систематическому, постоянному уничтожению. Им запрещалось говорить на родном языке, а тем более писать - письменность изымалась из обращения. Петь, танцевать, иметь свою музыку, носить национальную одежду... Получающим паспорта детям настоятельно, до угрозы и применения, репрессивных мер рекомендовалось сменить национальность на любую другую но "хорошую". Была поставлена задача растворить эти народы в массе других, размазать их, ликвидировать тем или иным образом, - и некоторые успехи были достигнуты. Чтобы выжить физически, чтобы получить гражданские права и жизненные перспективы, дети при поддержке родителей, меняли национальность. Очередная переписка давала желаемые результаты: число ненужных народов уменьшалось на глазах.

Если смотреть правде в глаза, то выселение народов, названное вполне невинным словом "депортацией" на деле явилось настоящей репрессией - и притом жестокой. И в отношении их был учинен подлинный ГЕНОЦИД.

Народы, подвергнутые репрессии, до 1957 года находились на спец. режиме, назывались спецконтинентом и спецпереселенцами. Они использовались на самой неквалифицированной, физически тяжелой работе, из них составляли трудовые армии, содержащиеся хуже и страшнее, бесчеловечнее, чем лагеря заключенных, несравнимые порой даже с прославленными своими жестокостями концлагерями.

Оставшиеся дети и старики обрекались на голодную смерть. Невольно возникает вопрос, как выжили в созданных бесчеловечных условиях эти народы? Как сохранили - все-таки и вопреки обстоятельствам - национальную общность? Об этом предстоит еще думать, но не последнюю роль здесь сыграла неизвестная большому миру самобытная национальная философия, проповедующая труд и ненасилие, отрицание озлобления.

Только после смерти Сталина в 1956 году пришло послабление и частичное восстановление в гражданских правах всех репрессированных народов. Хотя официально факт совершенного геноцида и репрессий государством в отношении отдельных народов и народностей был признан только спустя 40 лет! В 1996г. при Б.Ельцине репрессированные народы были официально реабилитированы, в том числе и российские корейцы.

Сегодня уже опубликованы и обнародованы многие секретные материалы из архивов, когда один человек во главе государства претворял в жизнь свои параноидальные убеждения о наличии "врагов народа", а коммунисты, уже от имени народа с большим усердием и желанием исполняли гнусные приказы о ликвидации людей.

Уже опубликованы статистические данные о погубленных жизнях, восстановлены в правах репрессированные народы и т.д. Кажется, что справедливость восторжествовала и "ошибки", допущенные коммунистами исправлены, но стоит подумать все же о том, как эта "ошибка" отразилась на жизни нескольких поколений людей. Ведь до сих пор есть немало людей, которые тоскуют по "твердой руке" Сталина, мечтают вернуть то время, когда государством управляли коммунисты и в своем упрямом заблуждении уверены, что именно "гуманизм" и "забота" о людях были проявлены при социализме. Ну, разве это не поразительно, что после той ужасающей правды, которая раскрылась, тот самый народ, который при коммунистах репрессировали и унижали, мечтает снова вернуться туда! Разве не удивительно как быстро в новых условиях коммунисты изменили свой облик? И своим мутированным сознанием они снова готовы управлять так называемым демократическим государством! Вот только каким оно будет после их правления?!

В 9-ти Комментариях эти вопросы четко пояснены. Однако все это требует глубокого осмысления. Как бы мы ни осуждали коммунистов, в нас самих есть еще много искаженных представлений, внедренных в наше сознание коммунистической идеологией.

Эти репрессированные народы были поставлены перед задачей выжить, были мобилизованы на защиту своего национального достоинства. Происходила "пересортировка" народов на коренных, первосортных и "привозных" второго и третьего сорта. Порождение имперских амбиций главенствующего народа и вынужденная национально- освободительная позиция угнетенного народа - не это ли лежит в основе всех межнациональных конфликтов, которые встречаются до сих пор? Сталинский эксперимент по созданию "новой социалистической нации" посеял страшные драконовы зубы, всходящие сегодня повсеместно и непредсказуемые по разрушительному злу, которые они в себе несут.

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) № П51/734 от 21 августа 1937 года «В целях пресечения проникновения японского шпионажа в ДВК, провести следующие мероприятия: … выселить все корейское население пограничных районов ДВК…. и переселить в Южно-Казахстанскую область в районы Аральского моря и Балхаша и Узбекскую ССР»

Не все знают, что первым репрессированным народом на территории СССР стали корейцы. Это произошло в печально известном 37-м... В Духовщине, самом маленьком городе России, живёт скромная пенсионерка, ветеран труда, участница тех событий, пусть и в очень нежном возрасте: трёхмесячной малюткой её вывезли спецэшелоном, вместе с сотнями других людей, из Приморья в Узбекистан. Дальше расскажет сама Зинаида Юировна АНАХОВИЧ (в девичестве Хегай):

«...я до сих пор не могу видеть звёздочку доброжелательно.»

Нас с семьёй везли в течение трёх месяцев с Дальнего Востока, привезли на станцию "Голодная Степь" в Узбекистане. Нас высадили, действительно, в абсолютно голой степи. Моя семья - родители и четверо детей - была выселена из Приморского края, село Заречье Михайловского района, это пограничный район. Что инкриминировали? Враг народа, предатель родины - по национальному признаку. В Приморском крае жило много переселенцев из Кореи, перебравшихся туда после заключения корейско-японского договора 1876 года и русско-японской войны 1905 года. Я из семьи переселенцев. В Россию переехали мои родители, потом уже родилась я - в Советском Союзе. Моя девичья фамилия Хегай.

Доехали - четверо детей и родители. Мы были единственной семьёй в этом эшелоне, которая полностью сохранилась, перенесла дорогу. Родители рассказывали, что все семьи теряли своих детей, а то и двух-трёх. У нас, корейцев, тогда все семьи были многодетными… В пути была диверсия, крушение - уничтожали нас, корейцев, как могли. Специально. На каждом полустанке кого-то хоронили - родителей, детей, стариков. Люди умирали. История это тяжёлая, тёмная и очень грустная. Нас привезли в степь и по сути бросили. Я - майская, мне было 3,5 месяца, когда нас посадили в поезд в сентябре, в декабре привезли. Самому старшему ребёнку - семь лет.

Зима… Жили в землянке, потом переселились на скотный двор.

Что нужно было делать, чтобы выжить после депортации?

Траву ели. Лебеду ели, одуванчик, дикий лук. Родители ходили далеко - за 50 и больше километров, искали траву. Государство нам в качестве пайка давало муку - пекли лепёшки… Без травы не выжили бы. С нового года стали организовывать колхоз. Ведь корейцы всегда занимались земледелием… В том году зима была короткая, весна - ранняя, и вот под снегом искали одуванчики, шпинат… Мы жили в 350 км от Ташкента. Местность так и называлась - Голодная степь, а сейчас её в Узбекистане зовут "Цветущий край". Нам запрещено было уходить от поселения дальше 35 км. И вот взрослые ночами, чтобы их никто не видел, шли искать траву за пределы этой зоны - очень страшно было. Я чудом выжила, я считаю. Мы, дети, спаслись только благодаря любви и заботе наших родителей!..

Ваши первые впечатления от встречи с властью?

Вы знаете, я до сих пор не могу видеть звёздочку доброжелательно. Мне было 6 лет, шёл 43-й год. Я помню, что в кишлак приходил сотрудник НКВД. Я маленькая была, видела только звёздочку на его шапке. Он ружьём стучит в нашу дверь - выходите на работу, хлопковые поля обрабатывать! Дверь из камыша, она мягкая, даже стука не раздаётся. В войну нам сказали, что нужно одевать, обувать и перевязывать солдат - нужно выращивать хлопок.

Что изменилось в жизни депортированных корейцев с началом Великой Отечественной?

Для выращивания хлопка была нужна вода - корейцев организовали строить оросительные каналы. Воду брали из Аральского моря, из-за этих каналов оно так быстро и высохло. Ширина каждого канала - 10 метров, глубина - 6. Мы, дети, в них купались, многие тонули… Корейцы построили эти каналы. Свои национальные кадры местные жители держали при себе, и они на полях не работали в те годы. Узбеки только на базаре сидели. Корейцы рис выращивали, хлопок выращивали… Я с шести лет работала на хлопке. Нас, детей, заставили быть водовозами. Взрослые работают с кетменём (тяпкой) в руках, а мы вёдра носили на жердях с сестрой - из арыка на поле. Падаем, пока несём, проливаем, возвращаемся назад за водой - опять несём…

Мужчин не хватало?

Молодых мужчин собирали в трудовую армию. В действующую армию как врагов народа корейцев не брали, но многие корейцы воевали - выдавали себя за представителей других народов, говорили в военкомате, что они из Узбекистана, Казахстана, Туркменистана, Таджикистана…

Получается, при всём притеснении и неуважении со стороны властей готовы были защищать страну?

(моя собеседница всплёскивает руками) - А как же!.. Конечно! Я работала шестилетней девочкой

Нам сказали, что солдат нужно одевать, в России холодно, они мёрзнут в снегу!.. Мы сугробы-то только в кино видели, в хронике. Какой у нас там был снег, выпал - растаял… Мы пытались защитить нашу Родину - ногтями цеплялись, грызли эту землю… Дети работали на хлопковых полях - без воды, в 40-45 градусов, падали, умирали…

Поступали ли к вам впоследствии в Голодную Степь другие репрессированные?

В 42-м году, помню, привезли турок и чеченцев. Помню, они между собой подрались. Мне было 4,5 года - видела голову отрезанную, валяющуюся, - страх божий! Потом долго не могла в себя прийти… Потом привезли немцев, потом - крымских татар. С Северного Кавказа было много национальностей - например, уйгуры…

Ходили ли вы в школу?

Да, школа была, корейская. Мы учились на родном языке. В школу идём, сразу задание получаем - приходим домой, перекусили - пошли в поле работать. С первого класса работали. С Дальнего Востока приехали грамотные люди, они могли преподавать, но их же забрали потом в трудовые армии… Мы самообразованием занимались!.. Русскую учительницу мы впервые увидели в 49 году - она одна приехала, с голубыми глазами, все остальные - корейцы. Учителя у нас в большинстве были вчерашние школьники, которые окончили 10 классов. Там, в колхозе, невозможно было жить грамотным людям - что их ожидает в таком окружении?!

Когда появились на руках какие-то документы?

До 1956 года нам нельзя было покидать зону в 35 км вокруг поселения. До 1958 года не давали паспорта. Потом на волне хрущёвской оттепели стали выдавать временные - трёхмесячные, шестимесячные паспорта … Мы, корейцы, не могли никуда выезжать - нам не разрешали. Мы - враги народа, и - всё! Мой старший брат «зайцем» поехал в Ташкент, сдал на пятёрки экзамены в авиационное училище, а в списках зачисленных его нет. Он спрашивает: почему? А ему говорят: нам нужны свои кадры, а ты - враг народа! Это был 1947 год.

Как ему удалось так хорошо сдать экзамены?

Никого не хочу обидеть, но мы, корейцы, люди неглупые и трудолюбивые. Семилетку он окончил у нас в колхозе, потом поехал в русскую деревню, - мы тогда так говорили, - там была десятилетка. Поехал поступать с аттестатом зрелости, со свидетельством о рождении - паспортов у нас не было… Он впоследствии закончил Московский лесотехнический институт, в Мытищах - приехал в Москву «зайцем», ехал из Узбекистана в Россию на крыше вагона, и только за Самарой (Куйбышевым) перебрался в общий вагон. После войны нужны кадры были, и он поступил.

Как вы выбрались?

В послевоенные годы колхоз стал расти, понадобилась почтовая связь. Меня назначили начальником отделения связи, 21 год мне был. Раз я стала материально ответственным лицом, я начала просить документы. Районное начальство дало мне разрешение на учёбу. Я поехала и поступила, но, к сожалению, не туда, куда мне было нужно. Трёхмесячный паспорт мне оформляли очень долго, и я не успела подать документы в институт технической связи в Куйбышеве, и вроде бы неплохо подготовилась, но - не получилось. И поступила в педучилище, на дошкольную работу - город Вольск в Саратовской области. Приехала - а мне там: «Ты - враг народа, шпионка!» Это 58-й год. «Вы, корейцы - предатели!», и всё. Я даже не выходила в город - доставалось. Хорошо, у нас директриса в педучилище была женщина мудрая, много перенёсшая, она меня приметила - сказала: «Находись у меня в училище в канцелярии». Я там в канцелярии у неё целый месяц жила, до начала учебного года. По улице невозможно ходить было: у меня как у кореянки волосы длинные были - дёргали, унижали, оскорбляли, как хотели! Ой!.. «Враг народа, шпионка!..» И не пожалуешься никому.

Был ли кто-то ещё в вашем окружении, кто относился к репрессированным с сочувствием?

Были, конечно! Большей частью. Тогда было много людей порядочных. Нас жалели, нас уважали. Потому что корейцы - очень трудолюбивые, очень послушные, доброжелательные, неприхотливые, умные, не сочтите за нескромность. Нас ценили. Иначе мы бы не выжили…

Когда к вам изменилось отношение в обществе? Когда вас перестали дразнить шпионкой?

Это где-то в начале шестидесятых…. После XXII съезда партии.

Как в дальнейшем сложилась ваша жизнь?

Я отучилась в педучилище, меня направили в Новосибирск. Я поняла для себя, что мне нужно учиться дальше. Поступила в Кемерово на заочное обучение на педагогическое отделение. Работала по профессии - воспитателем детского сада. Из хлопкоуборочной труженицы и начальника отделения связи - в воспитатели детского сада (улыбается). Потом - заведующая деткомбинатом. Потом, набрав опыта, работала преподавателем педучилища, сама готовила воспитателей детских садов. Преподавала педагогику, психологию, дошкольное образование.

Как вы оказались на Смоленщине?

Я работала в Новосибирске, потом уехала на Дальний Восток, вышла замуж, оттуда - в Кустанай, потом - в Чимкент, это южный Казахстан, а потом я перебралась сюда, к дочке, на Смоленщину, в годы развала - в девяностые (улыбается). Мой муж - белорус, семья у нас интернациональная. Я отработала в общей сложности 41 год, сейчас давно на пенсии.

Когда вы были реабилитированы?

Только в 1997 году, через суд. Пришлось обращаться в прокуратуру, в посольство, искать свидетелей… Было целое судебное производство! Реабилитацию получили только те, кто смог добиться, настоять - в индивидуальном порядке, а ведь выселяли в массовом… Знаете, у меня отчество в паспорте появилось только в 34 года - муж настоял, а так были документы без отчества…

В качестве справки. Депортация корейцев в СССР («Википедия»).

Депортация корейцев началась в сентябре 1937 года. На основании совместного постановления Совнаркома и ЦК ВКП(б) № 1428-326 «О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края», подписанного Сталиным и Молотовым, 172 тысячи этнических корейцев были выселены из приграничных районов Дальнего Востока на новое место жительства, в Среднюю Азию. Это были некоторые районы Казахстана и Ташкентская область Узбекистана.

Депортация мотивировалась тем, что 7 июля 1937 года японские войска вторглись в Китай, а Корея была в то время частью Японской империи. Репрессиям подвергались также бывшее граждане про-японского государства Маньчжоу-Го и бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги (приказ НКВД от 20.09.1937 г. № 00593).

По сведениям и переписям населения за 1983 год, больше всего корейцев (350 тысяч человек) на территории СССР проживало в Узбекистане. Следует отметить, что после распада СССР в отличие от России и Казахстана в Узбекистане не было принято акта о насильно переселённых народах. Однако, часть корейцев, проживавших в Узбекистане, также как и представители других некоренных народов стали эмигрировать из Узбекистана в другие страны, в том числе и в Россию и Казахстан.

Депортация советских корейцев осенью 1937 года стала первой сталинской депортацией целого народа.

…. и переселить в Южно-Казахстанскую область в районы Аральского моря и Балхаша и Узбекскую ССР » .

Депортация мотивировалась тем, что 7 июля 1937 года - японские войска вторглись в Китай , а Корея была в то время частью Японской империи . Однако обвинений в «пособничестве врагу» корейцам ДВК как народу не предъявлялось. Репрессиям подвергались также бывшие граждане про-японского государства Маньчжоу-Го и бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги ().

По сведениям и переписям населения за 1983 год, больше всего корейцев (350 тысяч человек) на территории СССР проживало в Узбекистане. После распада СССР в отличие от России и Казахстана в Узбекистане не было принято акта о насильно переселённых народах. Часть корейцев, проживавших в Узбекистане, также как и представители других некоренных народов стали эмигрировать из Узбекистана в другие страны, в первую очередь в Россию и Казахстан.

Депортация советских корейцев осенью 1937 года стала первой в СССР депортацией по этническому признаку после Гражданской войны в России .

Исследования [ | ]

Тема депортации корейцев с Дальнего Востока в течение долгого времени оставалась в числе запрещенных. Отсутствие доступа к архивным источникам не позволяло исследовать её достаточно основательно. Выходившие в свет работы опирались главным образом на мемуары. В последние годы к проблеме проявляют всё большее внимание историки и публицисты .

Предыстория [ | ]

Ещё с конца 1920-х годов руководство СССР строило планы по отселению корейцев из пограничных районов Приморья в отдаленные территории Хабаровского края. Высшие органы большевистской партии обсуждали такую возможность в 1927, 1930, 1932 годах. В частности, 25 февраля 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) под председательством Сталина специально обсуждало вопрос о переселении дальневосточных корейцев . Решение не было принято, вероятно, в связи с тем, что Приморские корейцы были настроены просоветски. [ ] Во время Гражданской войны примерно каждый пятый корейский мужчина Приморья добровольно воевал за большевиков в Красной армии или в партизанских отрядах .

С весны 1937 года в центральной печати стали появляться публикации о японской подрывной деятельности среди корейцев Приморья и о японских шпионах-корейцах. Но советские корейцы в целом в пособничестве врагу не обвинялись ни до, ни после постановления об их выселении. [ ] В газете «Правда» от 23 марта 1937 года, в частности, писалось о задержании корейцем-колхозником корейца-шпиона: «Корейцы − советские граждане − научились распознавать врага. Советский патриот-кореец доставил куда следует врага своего народа». Газета «Известия» от 4 сентября 1937 года, уже после постановления о выселении, сообщила о том, как с помощью председателя пограничного корейского колхоза «Борьба» Ким Иксена пограничники задержали переброшенного японцами из Маньчжоу-Го шпиона-корейца.

Перед депортацией органы НКВД провели масштабные репрессии, выделявшиеся даже на фоне всплеска репрессий 1937 года : были почти поголовно уничтожены выдвинувшиеся в послереволюционные годы руководители ВКП(б), практически все корейцы- краскомы , была уничтожена вся корейская секция Коминтерна и арестовано большинство корейцев, имевших высшее образование . Уже во время переселения органами НКВД было арестовано около 2,5 тыс. корейцев из числа подлежащих депортации. До принятия постановления о депортации в Дальневосточном Крае прошло несколько волн чисток и репрессий, охвативший все слои общества и властных структур, включая аппарат ВКП(б), Красную армию, органы НКВД, интеллигенцию и простых граждан. На смену репрессированным, покончившим с собой и смещённым со своих постов советским функционерам пришла новая номенклатура , не имевшая в своей основной массе опыта совместной работы с советскими корейцами. Эта новая номенклатура была способна к жестокому выполнению поставленной центральной властью задачи по выселению корейцев из Дальневосточного Края .

Организация депортации [ | ]

Депортация была организована на основании нескольких постановлений Совнаркома, важнейшим из которых было совместное постановление Совнаркома и ЦК ВКП(б) № 1428-326 «О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края» от 21 августа 1937 г.

«Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) постановляют: В целях пресечения проникновения японского шпионажа в Дальневосточный край провести следующие мероприятия: 1. Предложить Дальневосточному крайкому ВКП(б), крайисполкому и УНКВД Дальневосточного края выселить все корейское население пограничных районов Дальневосточного края: Посьетского, Молотовского, Ханкайского, Хорольского, Черниговского, Спасского, Шмаковского, Постышевского, Бикинского, Вяземского, Хабаровского, Суйфунского, Кировского, Калининского, Лазо, Свободненского, Благовещенского, Тамбовского, Михайловского, Архаринского, Сталинского и Блюхеровского и переселить в Южно-Казахстанскую область, в районы Аральского моря и Балхаша и Узбекскую ССР. Выселение начать с Посьетского района и прилегающих к Гродеково районов. 2. К выселению приступить немедленно и закончить к 1-му января 1938 года. 3. Подлежащим переселению корейцам разрешить при переселении брать с собой имущество, хозяйственный инвентарь и живность. 4. Возместить переселяемым стоимость оставляемого ими движимого и недвижимого имущества и посевов. 5. Не чинить препятствий переселяемым корейцам к выезду, при желании, за границу, допуская упрощенный порядок перехода границы. ... 11. Увеличить количество пограничных войск на 3 тысячи человек для уплотнения охраны границы в районах, из которых переселяются корейцы. 12. Разрешить Наркомвнуделу СССР разместить пограничников в освобождаемых помещениях корейцев. − Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР В. Молотов − Секретарь Центрального Комитета ВКП(б) И. Сталин».

Постановление конкретизировалось и дополнялось секретной шифрограммой Ежова Люшкову, который руководил депортацией:

[Шифрограмма наркома НКВД СССР Н.И. Ежова № 535 начальнику Управления НКВД по Дальне-Восточному краю Г.С. Люшкову о сроках и порядке проведения операции по переселению корейцев] № 535 от 29/8-37 ХАБАРОВСК КРАЙКОМ, КРАЙИСПОЛКОМ ЛЮШКОВУ Первое. Сроки выселения корейцев для районов Посьетского и Гродековского направления к 1 октября и остальные районы к 15 октября утверждаются. Второе. Корейцы города Ворошилова и других, расположенных в районах выселений подлежат тоже одновременному выселению. Корейцы-коммунисты, комсомольцы и вся корейская интеллигенция этих районов выселяются одновременно. Представьте соображения возможности переброски Каз.ССР и Уз.ССР редакций и типографий корейских газет, издательств и учебных заведений. Третье. Корейцы-красноармейцы рядового и младшего нач[альствующего] состава частей ОКДВА и погранохраны подлежат все увольнению. Красноармейцы, силами которых выселяются, выезжают вместе со своими семьями. Четвертое. Корейцы - нач[альствующий] состав частей ОКДВА и погранохраны перевести [во] внутренние округа. До их перевода их семьи выселению не подлежат. При переводе нач[альствующего] состава корейцев семьям разрешить выезд с командиром или в районы вселения. Пятое. Всех корейцев, состоящих на службе в частях РККА, погранохраны и милиции из погранполосы немедленно отозвать. Шестое. Подберите группу крепких работников корейцев ГУГБ, погранохраны и милиции для переброски Каз.ССР и Уз.ССР. Количество, фамилии, должности телеграфьте для получения назначения. Седьмое. Выдворяем через границу упрощённым порядком. Брать с собою всё личное необобществлённое имущество. Вывоз ценностей разрешить. Паспорта и другие официальные документы при выдворении за границу отбирать. Восьмое. Призыв из запаса НКВД на 3 месяца в порядке переподготовки 400 чел. разрешается. Девятое. Паспорта при посадке в эшелон отбирать, иметь их у комендантов эшелонов. На месте будут выданы новые паспорта со ссылкой на постановление СНК 861 пункт 11. −НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР, ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ЕЖОВ

Одновременно с событиями на Дальнем Востоке во всех городах центральной части России также началась кампания по выявлению, задержанию, арестам и депортации корейцев, проживавших или проходивших там учебу . В целом подготовка к депортации прошла организованно [ ] . Оставляемое имущество описывалось и оценивалось, призывы к его уничтожению наиболее мужественных и честных из депортируемых не получили поддержки в силу обещанной компенсации. Судя по количеству депортированных, желающих вернуться на оккупированную японцами историческую родину практически не нашлось. [ ]

Депортация [ | ]

Корейцам давали минимальный срок на сбор вещей, а потом грузили в подготовленные эшелоны . Депортация осуществлялась на литерных эшелонах с заранее указанным местом погрузки и временем отправки. Эшелоном руководил начальник, которому подчинялись старшие по вагонам из числа проверенных корейцев. Эшелон состоял в среднем из 50 людских вагонов, одного «классного» (пассажирского), одного санитарного, одного кухни-вагона, 5-6 крытых грузовых и 2 открытых платформ. «Людские» вагоны представляли собой товарные вагоны, оборудованные двухъярусными нарами и печкой-буржуйкой. В одном вагоне перевозились 5-6 семей (25-30 человек). Время следования из Приморья до станций разгрузки в Казахстане и Узбекистане занимало 30-40 дней. Перед погрузкой у людей изымались паспорта. Каждый вагон был «агентурно обеспечен».

Число смертей во время перевозки, включая жертвы аварии одного эшелона на станции Верино под Хабаровском, составляет, вероятно, несколько сотен .

Стоит также отметить, что части корейцев, особенно тем, кто не имел при себе документов, проливающих свет на их появление в Советском Союзе, было разрешено вернуться в Корею.

Последствия депортации [ | ]

В результате депортации столь значительной части населения края с карты Приморской области исчезли основанные и полностью заселенные корейцами населенные пункты Тизинхе, Верхне-Рязаново, Нижне-Рязаново (Рязановка), Худувай (Свободное,Фудувай), Богатая Фанза, Богославка (Богуславка), Ново-Брусье (Арякнуезя), Средне-Брусье, Пунктой. Население колхозов, укрупненных за счет присоединяемых в процессе коллективизации 1929 года корейских поселков, существенно сократилось. Посьетский корейский национальный район был ликвидирован и переименован в Посьетский район. Во Владивостоке была ликвидирована вслед за китайской "Миллионкой" 25-тысячная корейская слобода "Корейка". Опустевшие дома были распределены среди бесквартирных и переселенцев с европейской части страны. Из депортированных потерь в 36 442 домохозяйства за 1937-39 гг. было компенсировано лишь 3700 семьями переселенцев.

Депортированные корейцы подверглись серьёзным ограничениям в своих правах. Вопреки утверждениям некоторых источников [ ] [ ] статус спецпоселенцев корейцы получили только в конце Второй мировой войны - 2 июня 1945 года, во время подготовки СССР к войне с Японией . Приказом наркома внутренних дел СССР Л. П. Берии была начата организация надзорных комендатур , но после капитуляции Японии эти мероприятия были свёрнуты.

Переселённые корейцы имели статус административно высланных − они были ограничены в передвижении пределами Средней Азии . В отличие от представителей других депортированных впоследствии народов корейцы могли занимать руководящие должности и учиться в высших учебных заведениях. Они трудились в собственных колхозах, на выделенной им земле, или вступали в колхозы местного населения на общих основаниях

Поскольку органы НКВД не осуществляли за корейцами надзор, статистика их численности отсутствует в архивах ГУЛАГа и оценить человеческие потери первоначальной адаптации затруднительно. В первую зиму многие корейцы жили во временных землянках. Утверждается , что в эту зиму погибла треть грудных младенцев, что при высокой рождаемости может удвоить коэффициент смертности. Наличие данных о демографии корейцев в Казахстане в течение двух лет (1938 и 1939 гг.) также позволяет произвести оценку. Коэффициент рождаемости среди корейцев превышал средний коэффициент по Казахстану, который составлял в 1937-1938 гг. 42,4 человека на каждую тысячу. Коэффициент смертности корейцев превышал средний показатель по республике почти в 2 раза: в 1937 г. смертность по Казахстану составляла 18,3 человека на каждую тысячу населения, а в 1938 г. - 16,3. Эти данные показывают, что даже в первый год переселения корейцы имели превышение рождаемости над смертностью и хорошо согласуются с предыдущими данными о «дополнительной» 33 % младенческой смертности. . Таким образом, адаптационные потери в первые два года составляют несколько тысяч и существенно превосходят потери транспортировки. (В некоторых публикациях треть погибших младенцев превратилась в треть всех корейцев, но эта цифра не подтверждается документами и не согласуется с известными фактами.)

Документы свидетельствуют, что местные и центральные власти предприняли значительные усилия по обустройству переселенцев. В частности, корейцам не только выдавалась компенсация за имущество, утраченное в Приморье, но, по крайней мере, в Узбекистане была выдана и безвозмездная помощь в размере 3000 рублей на хозяйство. Переселенцы в особом порядке обеспечивались стройматериалами, кредитами и хорошими землями , что иногда вызывало недовольство со стороны местного населения. Корейские колхозы на первые 2 года были освобождены от обязательных государственных поставок. Основными занятиями корейцев первоначально стали рисоводство, овощеводство и рыболовство. Уже в первый год поселения, значительная часть корейцев самостоятельно ушла из Казахстана в Узбекистан, где условия для традиционного корейского земледелия были лучше.

После переселения не был восстановлен корейский педагогический институт. Национальные культурные учреждения ограничились театром и одной официозной газетой. Корейские посёлки оказались разбросаны на большой территории среди узбекских, русских и казахских поселений. Часть корейских детей сразу после переселения пошла в русские школы. В результате за одно - два поколения переселенные корейцы стали русскоязычными. Так появился новый народ − корё-сарам (самоназвание «корё» в самой Корее давно не употребляется). Быстрый переход на доминирующий язык характерен для корейской диаспоры во всём мире. (Русскоязычными стали и сахалинские корейцы , которые оказались в границах СССР в 1945 году, жили компактно и не отождествляют себя с корё-сарам). Но в отличие от корейцев в некоторых других странах для корё-сарам стали характерны смешанные браки, которые к концу советского периода достигли 40 % . Общая численность русскоязычных корейцев к XXI веку увеличилась почти в три раза и достигла 500000 человек. В силу большого числа смешанных браков точный подсчёт потомков переселённых корейцев затруднителен.

Вопрос о службе в Вооружённых силах СССР [ | ]

Исследователи указывали, что депортированые корейцы не могли служить в Красной армии. В армию попали в основном те корейцы, которые не подверглись депортации, но таких было очень немного - например те, кто в момент депортации проживал за пределами Дальнего Востока. Вместо службы в армии депортированных призывали в «Трудармию» . В то же время в работе Д. В. Шина, Б. Д. Пака и В. В. Цоя писалось, что на фронты Великой Отечественной войны попадали корейцы и из числа 170 тысяч депортированных. Авторы писали, что советских корейцев на фронт не брали и они принимали участие в Великой Отечественной войне исключительно в тылу и на трудовом фронте, а если им и удавалось попасть на фронт, то это были исключительные случаи, и таких было считанные единицы. Для этого им приходилось прибегать к различным хитростям: идти на фронт под чужим именем и изменяя национальность (например на казахскую) либо бежать на фронт из Трудовой армии .

Реабилитация [ | ]

Фактическая реабилитация корейцев произошла в 1953-1957 годах, когда были отменены все формальные ограничения в правах. Существовал негласный запрет на их карьерный рост по партийной линии и в армии до уровня секретаря райкома и подполковника. Однако среди корейцев, были Герои Советского Союза, в частности полковник КГБ, Ким Евгений Иванович или Мин Александр Павлович. Однако в других сферах, включая государственное управление и МВД, заметной дискриминации не было. Уже в семидесятые годы корейцы занимали должности республиканских министров и союзных зам. министров, появились корейцы академики АН СССР. Корейцы в массовом порядке стали уходить из сельского хозяйства и получать высшее образование. В 1989 г. доля лиц с высшим образованием среди корейцев была в два раза выше, чем в среднем по СССР .

После отмены административных ограничений значительная часть корейцев переселилась в Россию, в основном в центральные регионы. Сейчас в России проживает 150 000 корё-сарам, в Казахстане - 100 000 и в Узбекистане - 200 000. Эмиграция корейцев из Узбекистана продолжается и сейчас, но не в Корею, а в Россию. В 1993 году было принято Постановление Верховного Совета Российской Федерации «О реабилитации российских корейцев». Для депортированных корейцев и их потомков установлен льготный порядок восстановления (принятия) российского гражданства.

Рахманкулова Адолат Хушвактовна кандидат исторических наук, докторант Института истории АН РУ.

В истории бывшего Советского государства значительное место занимает проблема насильственного переселения (депортации) народов. В 1930-1950-е годы народы переселялись в основном в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан. В этих регионах страны, в том числе в Узбекистане, был насильственно создан ареал этнических меньшинств. В 1937 году в Узбекистан были переселены корейцы с Дальнего Востока. В последующие годы депортации подверглись другие народы - поляки, чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкары, крымские татары, греки, понтийские греки, турки-месхетинцы, хемшилы, курды, иранцы, иноподданные, проживавшие в СССР.

Проблема депортации народов в Узбекистане является малоизученной. Первые научные статьи и публикации по этой теме стали появляться лишь с 1989 г. Здесь следует назвать в первую очередь работы российских ученых-историков Н.Ф. Бугая и В.Н. Земскова, планомерно исследовавших проблемы депортации народов СССР и трагическую судьбу спецпереселенцев.

Рассекречивание архивных документов в Российской федерации периода 1930-50-х годов сделало возможным изучение причин политических репрессий и принудительных перемещений народов СССР.

В Узбекистане вся основная информация по этой проблеме содержится в основном в архивах МВД республики, частично в архиве аппарата Президента Республики Узбекистан. Недоступность материалов этих архивов является причиной недостаточного освещения истории депортации народов в Узбекистан. Эти обстоятельства тормозят осмысление исторических причин репрессивной политики и отдельных негативных процессов, которые были частью истории Советского государства в 1930-50-е годы.

В этом плане большую роль играет принятие Кабинетом Министров Республики Узбекистан Постановления от 27 июля 1998 года "О совершенствовании деятельности института истории Академии наук Республики Узбекистан", а также Постановление Кабинета Министров от 22 июля 1999 года "Об увековечении памяти патриотов, отдавших жизнь за свободу Родины и народа", которые дали возможность ознакомиться с некоторыми материалами архивов СНБ, МВД, Аппарата Президента и секретными документами Центрального государственного архива Узбекистана.

Центральный государственный архив Республики Узбекистан является основным хранилищем документов по истории Узбекистана, а также его истории в период советской власти. В составе фондов, хранящихся в архиве, документы СНК-СМ Узбекской ССР; Наркома земледелия и Переселенческого отдела при СНК УзССР. Эти фонды содержат комплекс источников по истории народов Советского Союза, которые были вынужденно переселены в 30-40-е годы в Узбекистан.

Предметом нашего внимания является исследование документальной базы не всех депортированных народов в Узбекистан, а лишь корейцев. Корейцы, выселенные в 1937 году с Дальнего Востока, относились к категории административно высланных (до 1945 года).

В Фонде Совета Народных комиссаров УзССР имеется целый ряд документов (речь идет о документах открытого характера) - постановления СНК УзССР, докладные записки и информационные сообщения о выполнении постановлений и решений относительно переселенных корейцев, справки, сведения о размещении и дислокации корейцев по районам и областям республики и т. д. СНК УзССР принимал постановления и распоряжения в развитие постановлений СНК СССР и Политбюро ЦК ВКП (б) о депортации народов, а также по вопросам, которые касались трудового, хозяйственного и бытового устройства выселенных на местах расселения. Для реализации постановления СНК СССР и Политбюро ЦК ВКП (б) от 21 августа 1937 года "О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края" Совет Народных Комиссаров УзССР принял 16 сентября 1937 года постановление "О расселении корейских хозяйств". ЦГА РУЗ, ф. 837, оп. 32, д. 587, л. 1-7.

Согласно этому постановлению расселение 6000 корейских хозяйств планировалось произвести в Нижнечирчикском, Среднечирчикском, Гурленском (Хорезмский округ), Икрамовском районах с направлением разведения риса, зерна и овощеводства. В постановлении было также указано разместить переселенных корейцев в имеющиеся районные помещения, а в случае нехватки таковых, немедленно приступить к оборудованию жилищ из камыша, с мобилизацией жилфонда и временного приспособления других построек.

Наркоматам здравоохранения, просвещения, земледелия, финансов, организациям Узбекбрляшу, заводу Чирчикстроя были даны соответствующие указания принять меры по обслуживанию переселенцев. Например, Наркомат здравоохранения обязывался организовать в короткий срок в вышеуказанных районах медпункты, обеспечить медперсоналом и необходимым количеством медикаментов для медобслуживания переселенцев, в двухнедельный срок представить проект-смету больницы на 70 коек. Там же. Комиссия при СНК УзССР по вопросам обслуживания переселенцев-корейцев, в случае необходимости должна была привлекать к работе по переселению все учреждения, организации и отдельных работников и имела право требовать от наркоматов, организаций, управлений и трестов выполнять распоряжения Чрезвычайной комиссии СНК Узбекской ССР. Там же. л.

СНК УзССР И ЦК КП(б) Узбекистана от 25 ноября 1937 года за Љ 1810/273 с принял постановление "О мероприятиях по обслуживанию переселенцев-корейцев по линии просвещения". Там же, д, 593, лл. 16-17, 33-34. В нём утверждался план обучения детей корейских переселенцев из расчета 21986 учащихся. По этому постановлению на IV квартал 1937 года для обучения детей корейцев и на оборудование школ выделялась смета расходов в сумме 2053, 2 тыс. рублей, в том числе 150 тыс. рублей на капитальный ремонт и приспособление помещений под школы, как внелимитные затраты по капитальному строительству. Там же, л. 16. В целях лучшего обслуживания корейцев вводился дополнительно в штат районо по одному инспектору методисту из преподавателей корейцев в следующих районах: Беговатском, Паст-Даргомском, Камашинском, Мирзачульском, Нижнечирчикском, Среднечирчикском, Чиназском, Гурленском и по Каракалпакии - Ходжейлийском и Кунградском районах, а также в центральном аппарате Наркомпроса УзССР: в управлении средних школ - 1 чел., в управлении начальных школ - 1 чел., в главной инспекции - 1 человек. Было решено просить СНК СССР о выделении на 1938 год лимиты и необходимые фонды стройматериалов для строительства новых школ для корейцев на сумму 6856 тыс. рублей. Там же. л. 17.

Постановление СНК УзССР от 11 января 1938 года "О мероприятиях по трудоустройству корейских переселенцев" обязывало народные комиссариаты и учреждения, причастные к размещению и обустройству переселенцев в плане на 1938 год осуществить мероприятия по скорейшему трудоустройству корейских переселенцев и обеспечению их всеми видами обслуживания. ЦГАП РУз, ф. 837. оп. 32, д. 589, лл. 23-28. В частности, согласно этому постановлению вновь организуемые из переселенцев колхозы, а также колхозы, принимающие в свой состав переселенцев (по числу доприселённых хозяйств) освобождались от обязательных поставок государству зерновых культур, риса, подсолнуха, мяса, картофеля, шерсти, молока и масла, а также от обязательной государственной контрактации сои, овощей и льна сроком на 2 года. Следует подчеркнуть, что выполнение всех пунктов принятых постановлений СНК УзССР, которые обстоятельно определяли все необходимые работы по приему, размещению и обслуживанию переселенцев-корейцев, избавило бы их от тех трудностей и проблем, которые им пришлось вытерпеть. Но по объективным причинам выполнение полностью всех пунктов этих постановлений было не реальным.

Наибольшую ценность представляют стенографические отчеты совещаний по вопросу об устройстве корейцев-переселенцев, докладные записки, информационные сообщения, справки и сведения по расселению и обслуживанию корейских хозяйств, которые содержатся в фонде СНК УзССР. Так, по архивным сведениям о расселении прибывших корейцев-переселенцев в УзССР на 4 ноября 1937 года в республике было расселено 10698 корейских хозяйств, Там же, ф. 837, оп. 32, д. 590, л. 9. по наркоматам, предприятиям и учреждениям УзССР на 8 ноября 1937 года было расселено 5392 корейских хозяйства. Там же. лл. 7-8. К 13 ноября 1937 года по районам и городам УзССР было расселено 16307 корейских хозяйства. Там же. д. 593, л. 91. Существуют данные на 2 марта 1938 года о дислокации корейских переселенцев во вновь созданных самостоятельных колхозах и о доприселении корейцев в существующие колхозы УзССР. Там же. д. 1226, лл. 5-7. Таким образом, задание, установленное Совнаркомом Союза в 15000 хозяйств (пост. Љ 1697/377 от 28.IX-37 г. п.2 - 9000 хозяйств и дополнительное задание - 6000 хозяйств) было выполнено с превышением на 1307 хозяйств. Там же. д. 593, л. 139.

В докладной записке в СНК УзССР от Наркома земледелия сообщается о том, что вновь организованным корейским колхозам были отведены обособленные земельные участки из состава ликвидированных совхозов, подсобных хозяйств и частично госземфондов. Хозяйства, доприселенные в старые многоземельные колхозы, были обеспечены избытками земель, закрепленных навечно по государственным актам за теми колхозами, в которые они были приняты постановлениями общих собраний. Там же. д. 1228, лл. 46-47. По имеющимся в Рыбакколхозцентре сведениям к 24 апреля 1938 г. на территории УзССР находились 11 корейских рыбацких колхозов, в которых расселились 723 корейских хозяйств. Там же, д. 1230, л. 107.

Союзным руководством планировалось выделить деньги на переселение хозяйств. По справке Узсельхозбанка лимит по переселению корейцев был установлен в 48 млн. рублей, т.е. на 16 тыс. хозяйств по 3 тыс. рублей. Там же, д. 593, л. 131.

В информации и докладных записках, направленных председателю СНК УзССР и союзному руководству сообщается о состоянии дел по обслуживанию корейцев по линии НКздрава УзССР. Так, в соответствии с указаниями о развертывании дополнительной лечебно-профилактической сети по обслуживанию переселенцев НК здравоохранения УзССР были организованы в течение октября-ноября месяцев 1937 года дополнительных больничных коек 65, врачебных пунктов - 3, фельдшерских пунктов - 9. Там же, д. 593, л. 11. По данным на 13 августа 1938 года по предупреждению эпидемических заболеваний было проведено в течение 1937-1938 гг. поголовное оспопрививание всего прибывшего населения, 2-3 кратная санитарная обработка его, профилактическая химизация в местностях, неблагополучных по малярии Там же, д. 1224, л. 22. и т.д. Основные недочеты в медико-санитарном обслуживании переселенцев выразились в низком уровне их санитарно-бытового обслуживания, неудовлетворительном материальном оснащении (слабое снабжение медицинским имуществом, коечным оборудованием, медикаментами), слабой укомплектованности квалифицированным медперсоналом вновь развернутой медицинской сети (замещении средним медперсоналом врачебных должностей), крайне слабом развитии ясельной сети, неудовлетворительном ходе строительства медучреждений, в первую очередь по ККАССР, отсутствии внимания со стороны райисполкомов к вопросам бытового устройства и медико-санитарного обслуживания переселенцев. Там же, д. 1224, л. 23.

Согласно архивным данным, обслуживание корейцев по линии просвещения к 26 марту 1938 года выглядит следующим образом: на школьное строительство в 1938 году для корейцев, по решению Совнаркома Союза выделено 6 млн. рублей. К этому времени имелось 16 земельных участков под новые школы, по которым привязаны проекты и сметы. Наркомпросом был разработан план финансирования школьного строительства Там же, д. 1226, л. 20. для корейцев на 2-ой квартал 1938 года в сумме 3600 тыс. руб. Было организовано корейских школ: начальных - 90, неполных средних - 30, средних - 9, коими было охвачено 11707 детей корейцев. Кроме того, 1576 человек обучалось в русских школах.

Во всех корейских школах имелось 559 учителей. Не охваченных учебой детей было 485 человек, в том числе 173 человека по Каракалпакии и 189 человек по Паст-Даргомскому району. По учебным заведениям системы Наркомпроса было размещено студентов-корейцев: в Наманганском педучилище 8 - 40 человек; в Самаркандском педучилище 12 - 46 человек, в Среднеазиатском госуниверситете - 12 человек, в Ташгоспединституте - 4 человека, в Ташкентском индустриальном институте - 1 человек. Всего 103 человека. Там же, д. 1224, л. 21. Для обеспечения корейских школ инвентарем и оборудованием Наркомпросом УзССР было отгружено в районы расселения корейцев 4557 штук парт, 200 штук классных досок, 93 штуки канцелярских шкафов, 157 учительских столов, всего на сумму 370200 руб. Там же, д. 1224, л. 22. В целом обслуживание детей корейских переселенцев происходило удовлетворительно. В докладных записках и сведениях приводятся данные о местах, Там же, д. 1224, л. 11. о ходе состояния Там же, д. 1224, лл. 26-28. строительства и расходах Там же, д. 593, лл. 14-15. по организации школ, а также дополнительные списки культурно-бытового строительства по Наркомпросу УзССР. Там же, д. 593, л. 46.

В фонде СНК УзССР, вместе с вышеперечисленными сведениями о хозяйственно-бытовом и трудовом устройстве, можно также ознакомиться со сведениями об обеспечении жилфондом за счет ремонта и переоборудования готового жилья и выполнении нового строительства по корейским переселенческим колхозам, Там же, д. 1225, л. 84. о выдаче продссуды этим колхозам, Там же, д. 592, л. 104. о финансировании работ по ирригационному освоению земель для переселенцев-корейцев Там же, д. 592, л. 125. и другими сведениями. Там же, д. 592, лл. 251, 253-254, 275.

Из вышеизложенного видно, что со стороны правительственных и республиканских органов была создана возможность для устройства корейских переселенцев в Узбекистане. Но вместе с этим выявились недочеты в отношении выполнения постановлений и решений об устройстве и обслуживании корейских переселенцев, они не выполнялись в срок или выполнялись частично, так как не в полной мере учитывали реальную обстановку на местах. Об этом положении подчеркивается в стенографическом отчете совещания у председателя СНК УзССР по вопросу об устройстве корейцев-переселенцев (17 августа 1938 г.). ЦГА РУз, ф. 837, оп. 32, д. 1223. лл. 1-56.

Документы по истории переселения корейцев хранятся как в фонде СНК УзССР и также в фонде Переселенческого отдела. Переселенческий отдел при СНК УзССР был образован постановлением СНК УзССР 7 ноября 1939 года для осуществления мероприятий по хозяйственному устройству корейских переселенцев.

Фонд Переселенческого отдела при СНК УзССР содержит отчеты, сведения, справки и докладные записки о состоянии расчетов с корейскими переселенцами за имущество, сданное в Дальневосточном крае, о выполнении мероприятий по хозяйственному устройству переселенцев, о выполнении строительства жилищ в корейских колхозах, о выделении и получении стройматериалов для жилищного, школьного и медико-санитарного строительства на завершение хозяйственного устройства корейцев-переселенцев за 1937-1940-е годы, Там же, ф. 314, оп. 1, д. 2. лл. 168, 170-171, 176, 241, 267, 268, 270, 282, 284. информационные сообщения, проекты постановлений о состоянии дел по расчету с корейскими переселенцами и сведения на них с показателями нуждаемости на получение льгот по погашению продовольственной ссуды. Там же, д. 4, д. 5. д. 6.

Так, согласно архивных сведений, всего на хозяйственное устройство корейских переселенцев с сентября 1937 года по январь 1940 года было выдано кредита 19137,6 тыс. рублей. Из них на жилстроительство по колхозам - 14034,8 тыс. рублей, жилстроительство рабочих и служащих - 387,9 тыс. рублей, строительство флота, приобретение орудий лова и берегового строительства рыболовецким колхозам - 304,7 тыс. рублей, на обводнение колхозов - 1696,1 тыс. рублей из расчета 200 рублей на одно хозяйство, на рабочий скот колхозам -1577,8 тыс. рублей и т. д. Допущенные ошибки в 1938 году в финансировании и кредитовании переселенческих мероприятий к концу 1939 года были исправлены.

Среди материалов особо следует остановиться на постановлении СНК СССР №35 от 8 января 1945 года "О правовом положении спецпереселенцев", ЦГА РУз, ф. 314, оп. 7, д. 18. закрепившее принудительное трудовое устройство и ограничения спецпереселенцев на свободное передвижение. Хотя переселенные корейцы считались административно высланными, данное постановление было распространено на них тоже.

2 июля 1945 года Л. Берией был издан приказ, согласно которому корейцы были взяты на учет спецпереселенцев уже официально. В местах поселения корейцев были созданы Отделения спецкомендатур при местных управлениях НКВД и при Отделе спецпоселений НКВД отделение по обслуживанию корейцев.

В фонде Наркомзема УзССР содержатся материалы по корейским колхозам: докладная записка "О ходе хозяйственного устройства корейских переселенцев по Ташкентской области", Там же, ф. 90, оп. 8, д. 4469, лл. 62-78. записки к годовому отчету Отдела переселения Наркомзема УзССР за 1937-1938 годы, Там же, д. 4472, лл. 5-7. разнарядки по распределению тракторов Там же, д. 4471, л. 198. и распределении 1000 тонн продовольственной ссуды Там же, л. 213. корейским переселенцам в корейских колхозах, материалы о переселении колхоза им. Димитрова с участка Дам-Аши в рисовую зону Нижнечирчикского района Ташкентской области. Там же, д. 5138, лл. 2-7, 26. Как указано в проекте постановления ЦК КП (б) УзССР от марта 1938 года "О мероприятиях по хозяйственно-организационному укреплению корейских переселенческих колхозов в Узбекской ССР", к этому времени в УзССР было организовано 34 самостоятельных корейских колхоза - 4790 хозяйств с реальным посевным планом на 1938 год в 12366 гектаров, а всего устроено в колхозах 9373 корейских хозяйств. Там же, д. 4466, лл. 1-5.

Анализ документов Центрального Государственного архива Республики Узбекистан позволяет сделать вывод, что адаптация переселенных корейцев в Узбекистан сопровождалась трудностями, которые им пришлось пережить. Хотя со стороны правительства и местных органов было сделано многое, чтобы облегчить их проблемы в хозяйственно-бытовом устройстве. Поэтому история депортаций народов в Узбекистан требует дальнейших, более основательных исследований, без которых невозможно в полной мере объективно оценить общественно-политические процессы периода 1930-50-х годов.

70 лет назад, 21 августа 1937 года, было принято постановление Совнаркома СССР о депортации советских корейцев, проживавших на Дальнем Востоке, в районы Средней Азии. Историю странствий корейцев по России и СССР восстановил корреспондент «Власти» Кирилл Новиков.

На фото: Рис сумел укорениться на среднеазиатской почве только вместе в возделывающими его корейцами.

«Люди эти отличаются необыкновенным трудолюбием»
Первые корейские переселенцы появились на русском Дальнем Востоке после того, как в 1858 году Россия получила земли южнее Амура. Китай в то время безуспешно пытался отбиться от англо-французских захватчиков, так что Айгунский договор, передававший России китайские владения в Заамурье, был подписан китайцами без особого сопротивления. Китай не слишком упорствовал еще и потому, что земли, затребованные Россией, были почти незаселенными, по крайней мере китайского населения там практически не было.

Когда же российские войска вступили на обретенную территорию, выяснилось, что снабжать их здесь чрезвычайно трудно: сельским хозяйством в крае почти никто не занимался. Местных китайцев было мало, племена тазов и орочей едва обеспечивали продовольствием себя, а русские колонисты еще не успели приехать. Вскоре выход, казалось, был найден, потому что на юге новые земли граничили с Кореей, в которой жило много работящих земледельцев, страдавших от малоземелья, произвола властей и регулярных неурожаев. Корейские крестьяне были готовы поселиться где угодно и возделывать любые земли, и российские власти решили, что от них может быть немалая польза.

Корейцам было запрещено покидать пределы своей страны, однако они все равно находили способы просочиться на российскую территорию, строили дома и начинали возделывать пустующие земли. Уже в 1863 году группа корейцев из 20 семей, явочным порядком обосновавшаяся в долине реки Тизинхэ, попросила у русских военных властей разрешения на легальное проживание, а также защиты от маньчжурских разбойников, которые изрядно их донимали. Обе просьбы были удовлетворены, и вскоре из-за границы потянулись новые корейские переселенцы. Всего через год инспектировавший корейское поселение штабс-капитан Гельмерсен писал: «Когда я видел Тизинхэ в мае 1864 года, все переселенцы были уже в домах, построенных, правда, наскоро, низеньких и тесных, но в которых корейцы могли хорошо зимовать по своей привычке жизни в холодных мазанках; земли было вспахано очень много по тем средствам, которыми можно было располагать, а средства эти были очень ограничены, потому что у многих даже не было скота, а земледельческие орудия у них были самых первобытных форм и до того неудобные, что, например, соху нужно через каждый шаг встряхивать, чтобы сбросить с нее пласт. Несмотря на это, сделано было уже очень много и селение представляло очень оживленный вид, и при всей бедности новых жителей у них не было видно обыкновенных спутников бедности — грязи и лени».

В отчете генерал-губернатора Восточной Сибири за 1864 год говорилось: «Эти корейцы в первый же год посеяли и собрали столько хлеба, что могли обойтись без всяких с нашей стороны пособий… Есть слух, что по примеру их намерены переселиться к нам еще до ста семейств корейцев, каковое переселение в видах скорейшего в Приморской области развития хлебопашества и обеспечения ее через то собственным хлебом весьма желательно, так как известно, что люди эти отличаются необыкновенным трудолюбием и склонностью к земледелию».

Таким образом, российские власти были рады видеть у себя корейских иммигрантов, однако с самого начала возникли опасения, что скопление корейцев вблизи русско-корейской границы может привести к нежелательным последствиям. Двойственное отношение к корейцам отразилось уже в первом распоряжении местного военного губернатора, которое гласило: «1. При первом заявлении корейцами желания переселяться, немедленно, без всяких затруднений, не только дозволять им, но даже оказывать содействие. 2. Стараться уговаривать их селиться далее от границы по пути к посту Владивостоку, впрочем, в этом действовать только убеждением, а в случае их нежелания предоставить им места на выбор». С тех пор российские власти разрывались между желанием использовать труд работящих корейцев и боязнью, что корейская колонизация пойдет слишком уж успешно, и Приморье однажды станет не русским, а корейским.

«Надобность в них уменьшается»
Переселение шло быстрыми темпами. Уже в 1867 году в Приморье было три корейских деревни, в которых жили почти 2 тыс. человек. Корейские власти всячески пытались воспрепятствовать переселению. Когда знаменитый путешественник Николай Пржевальский посетил один из пограничных корейских городов, тамошний губернатор просил его, чтобы русские власти вернули всех переселенцев обратно, после чего «он тотчас же прикажет всем отрубить головы». Нервная реакция корейских властей российских чиновников мало заботила, зато их беспокоило, что корейцев год от года становится все больше. В 1869 году на севере Кореи произошло сильное наводнение, и осенью через границу переправилось более 1800 голодных корейцев, которых нужно было где-то размещать и чем-то кормить. Зимой 1869 года в Россию явилось уже 4500 голодающих. Выдворять мигрантов обратно, где им «отрубят головы», русские власти не стали, но и сосредоточивать их возле границы не решились. Часть прибывших переселили на реку Суйфун, часть — во Владивосток, остальных пытались как-то распределить по другим районам Приморья. Наконец, 20 декабря 1869 года было принято решение о принятии «энергичных мер к приостановке переселения корейцам». Тех же, кто уже оказался на российской территории, начали переселять.

Часть иммигрантов была прикреплена к отдельным воинским подразделениям для угольных и лесозаготовочных работ. Часть была расселена по долинам рек Суйфуна и Шуфана, где было основано шесть корейских деревень. Некоторые корейцы, правда, обманули российских чиновников и, взяв казенный провиант и семена, перебежали в Китай, но таких было сравнительно немного.

В последующие годы корейцы продолжали просачиваться через границу, в особенности после крупных неурожаев и стихийных бедствий на их родном полуострове, и российские власти все больше опасались, что корейцы займут лучшие земли края, а русским переселенцам ничего не достанется. В 1893 году третий Хабаровский съезд губернаторов и представителей местного предпринимательства постановил по корейскому вопросу: «Поселившиеся в Южно-Уссурийском крае корейцы, хотя и приносили ему в начале пользу как производители хлеба, то теперь, с увеличением здесь русского населения, надобность в них уменьшается из года в год, к тому же способ обработки ими почвы хищнический, так как они выпахивают почву до того, что на ней перестает родиться даже трава». Особенно забеспокоились власти после 1906 года, когда Русско-японская война окончилась поражением России. Япония оккупировала Корею, и в Россию потянулись новые корейские беженцы, спасавшиеся от самурайских притеснений. Приамурский генерал-губернатор Павел Унтербергер начал бить тревогу.

В 1908 году Унтербергер писал министру внутренних дел: «После войны 1904-1905 гг., когда ненавистные корейцам японцы сделались хозяевами в Корее, переселение к нам корейцев еще более усилилось… Огромная опасность этого явления очевидна. Главная, государственной важности, задача нашей политики на Дальнем Востоке — это скорейшее, возможно плотное заселение Приамурского края русским людом, поэтому все заботы Правительства прилагаются широкой постановке переселенческого дела. В этом отношении каждый клочок пригодной для русской культуры земли дорог, и захват значительных площадей корейцами, выселение которых в будущем может встретить всевозможные препятствия, равносилен ослаблению нашего положения на берегах Тихого океана. Рассчитывать, что корейцы, даже перешедшие в наше подданство и принявшие православие, будут ассимилироваться с русским населением, нет никакого основания, так как опыт показал, что проживающие в Южно-Уссурийском крае уже 40 с лишним лет корейцы за немногими исключениями сохранили свою национальность в полной мере и остаются во всех отношениях чуждым нам народом. Нельзя также надеяться на лояльность этого элемента в случае войны с Японией или Китаем; напротив того, они тогда представят из себя чрезвычайно благоприятную почву для широкой организации врагами шпионства. Следует здесь заметить, что вселение к нам корейцев является весьма выгодным для японцев, которые поэтому и поощряют это движение. В Корее, например, образовалось утвержденное японским правительством общество, имеющее целью содействовать переселению корейцев в Южно-Уссурийский край… Наконец, проектируемый ныне способ ведения хозяйства путем отдачи земель в аренду корейцам развращает наше сельское население, которое, отвыкнув от самостоятельного деревенского труда, предается безделью и пьянству… Борьба с этим чрезвычайно осложняется, так как нельзя рассчитывать на содействие русского населения, которое, видя в корейцах удобную и дешевую рабочую силу или выгодных арендаторов, весьма охотно принимает их на свои земли».

«4000 корейцев творят безобразия, грабят, насилуют население»
Унтербергер пытался ограничить приток корейских иммигрантов, установив этнические квоты для работников. Например, на золотых приисках разрешалось иметь не больше 25% корейцев, а русских должно было быть как минимум 50%. Золотопромышленники, избалованные дешевым трудом, были, естественно, недовольны. Крестьяне и казаки, на которых батрачили старательные корейцы, тоже были против новых начинаний. Попытки генерал-губернатора выдворять из страны беспаспортных корейских нелегалов наталкивались на тихий саботаж русского населения, так что к 1910 году, когда Унтербергер лишился своего поста, выселение корейцев так и не сдвинулось с мертвой точки. Напротив, с 1906 по 1910 год, пока Унтербергер находился у власти, число российских корейцев увеличилось с 34 до 50 тыс. Между тем Россия стояла на пороге великих потрясений, на фоне которых корейский вопрос оказался далеко не самым важным.

Революция 1917 года всколыхнула все население империи, и корейцы не остались в стороне. В отличие от многих других народов, корейцы не стремились к основанию собственной автономии. Зато многие корейцы мечтали о независимости Кореи от ненавистных японцев. Поэтому, когда корейцы выходили на демонстрации протеста, они требовали не «земли и воли», а изгнания японских оккупантов. В марте 1919 года в Сеуле началось восстание против японцев, которое было подавлено с фирменной японской жестокостью — например, несшим корейские национальные флаги отрубали руки. На российских корейцев все это произвело сильное впечатление, и вскоре в Заамурье начали формироваться корейские отряды, которые собирались идти бить японцев. Впрочем, далеко идти было не надо, потому что японцы сами явились в Приморье в качестве интервентов. Теперь самурайские мечи рубили корейцев на российской территории. Рейды японцев по корейским селам стали систематическими. Корейцы же уходили в партизаны и боролись с оккупантами как могли.

Японцы остались в крае даже после того, как белое движение было разгромлено, а все другие интервенты покинули пределы бывшей Российской империи. Между территорией, занятой японцами, и большевиками была создана формально независимая Дальне-Восточная Республика (ДВР), находившаяся под фактическим контролем Москвы, но вынужденная считаться с требованиями японцев. Теперь перед большевиками стояла задача окончательного очищения страны от интервентов, и корейцы, как казалось некоторым советским вождям, могли бы оказаться полезными в этом деле.

В 1921-м корейские партизанские отряды слились в единый Сахалинский партизанский отряд. Находился он, правда, вовсе не на Сахалине, а в непосредственной близости от зоны японской оккупации. Формально отряд подчинялся властям ДВР, фактически — никому. Старый большевик, член Дальбюро ЦК РКП (б) Борис Шумяцкий попытался взять корейские формирования под свой контроль и отправить их воевать против японцев под флагом Коминтерна. Главой Сахалинского отряда Шумяцкий назначил своего ставленника Каландарашвили, которому предстояло превратиться из грузинского героя в корейского. Однако игра Шумяцкого вызвала неудовольствие руководства ДВР, которому были не нужны проблемы с японцами. Глава Совмина ДВР Краснощеков доносил наркому иностранных дел РСФСР Чичерину:

«Считая, что избежание войны с Японией является сейчас еще более необходимым, чем когда-либо, я категорически протестую против затеи Шумяцкого с корейцами, затеи, которая несет с собой крупнейшую провокацию японцев, тем более, что он поставил во главе «похода на Корею» выжившего из ума, известного на всем Востоке партизана Каландарашвили, который с видом и шумом Наполеона уже проехал всю ДВР командовать корейцами. Возмутительные факты: 1) 4000 корейцев сконцентрированы на глазах японцев у Благовещенска, творят безобразия, грабят, насилуют население, подчиняются только выборному из своей среды командованию; 2) корейский полк из Иркутска перебрасывается в Благовещенск, вызвав вопрос японцев; 3) переход старика с корейцами на китайскую территорию для двухтысячеверстного похода на Корею мог зародиться в голове, мягко говоря, поэта, но может вызвать японское наступление, вполне оправданное в глазах Антанты».

В поведении корейских партизан не было ничего необычного. Точно так же в то время вели себя и части Красной армии, включая легендарную Первую конную. Но Чичерин решил, что Шумяцкому не по чину проводить собственную внешнюю политику, и «поход на Корею» был запрещен. Однако корейцы и не думали подчиняться приказу и вышли из повиновения Каландарашвили. Кончилось дело так называемым «амурским инцидентом», когда большевистские войска окружили и уничтожили Сахалинский отряд, убив около 400 корейцев и взяв в плен еще около 900. На этом игры с корейской революцией закончились. Таким образом, новая власть за один год прошла примерно тем же путем, что и старая: от эйфории по поводу корейских начинаний до глубокого недоверия и враждебности.

«Ставится вопрос о внутрикраевом расселении»
В 1920-е годы положение корейцев в России мало изменилось по сравнению с дореволюционным периодом. Большинство по-прежнему арендовало земли у русских крестьян, а остальные страдали от безземелья. Новая власть пыталась решить вопрос по-революционному, то есть отнять землю у тех, у кого она есть, и отдать тем, у кого ее нет. В 1923 году власти решили передать корейцам землю, которую те арендовали у русских крестьян. Крестьянство ответило сгоном корейцев с земли и погромами. Многие корейцы, боявшиеся не дожить до наделения землей, бежали в Китай. К тому же русские, боясь отчуждений, перестали сдавать землю корейцам, что поставило многих из них на грань голода. Тем не менее большевики, умевшие как никто другой доводить экспроприацию до конца, отобрали земли и роздали корейцам, что не прибавило им популярности.

Предпринимавшиеся в те годы отдельные попытки расселить корейцев по территории России тоже приводили к недоразумениям с местным населением. Например, корейскую коммуну, основанную в Ростове-на-Дону, все окрестное население встретило враждебно: лояльные корейцы помогали властям осуществлять продразверстку и проводить раскулачивания. Наслышанные об особенностях корейской национальной кухни местные жители подкидывали в колодцы дохлых собак, а самих корейцев жестоко избивали.

Между тем наделить все дальневосточное «корнаселение» землей никак не получалось, и на повестку дня вновь встал вопрос о расселении корейцев подальше от границы. В 1927 году чиновник дальневосточного крайземуправления писал, что «предварительное обследование позволяет назвать районами желательного корейского расселения Курдаргинский район Хабаровского округа и Бирско-Бджанский район Амурского округа. Таким образом, ставится вопрос о внутрикраевом расселении корейцев со всеми вытекающими отсюда последствиями».

Решение о «внутрикраевом расселении» действительно было принято, но провести его в жизнь в полном объеме не удалось — большинство корейцев не хотело переезжать. Около 1,5 тыс. человек все-таки расселили, но этого было недостаточно, чтобы решить вопрос с малоземельем. Тогда власти открыли новые направления для корейского переселения.

В это время Казахстан и Узбекистан планировали завести у себя рисоводство, однако в степях и пустынях было тяжело найти людей, сведущих в этом деле. Поэтому руководители обеих республик попросили прислать к ним корейских добровольцев. В 1929 году удалось собрать 220 корейцев, согласившихся ехать в Казахстан. Узбекистан, правда, отказался принять рисоводов, потому что выделенные на их обустройство средства понадобились для других целей. Однако идея переселения корейцев в эти республики была впоследствии реанимирована.

«Шпиону мерещились новые тысячи иен»
Советская власть сталкивалась в корейском вопросе с теми же проблемами, что и царские чиновники. С каждым неурожаем в Корее на советскую территорию перебирались беспаспортные нелегалы, среди которых попадались и японские шпионы. Правда, и советские спецслужбы занимались вербовкой корейцев и заброской их в сопредельную Маньчжурию и Корею. Японская контрразведка ловила этих шпионов и устраивала показательные процессы. Тем же занимались и аналогичные советские службы.

Приток новых иммигрантов старались ограничить, а выдачу паспортов всячески затягивали. Вместе с тем в первую половину 1930-х годов корейцы быстро советизировались, усваивая новый для себя стиль жизни.

Серьезные перемены в отношении к советскому «корнаселению» начались во второй половине 1930-х годов, когда власть все больше заботилась о том, чтобы изолировать страну от контактов с жителями иных государств. В центральной прессе появились многочисленные публикации, намекавшие на то, что восточная граница, конечно, на замке, но замок не столь прочен, как хотелось бы. В частности, «Правда» писала в марте 1937 года: «Шпион-кореец. Он «работает» на своих хозяев — японцев — не первый год. Самые подлые, кровавые дела поручали ему… Недавно японский жандармский офицер поручил ему разведать, силен ли советский строй на Дальнем Востоке. Шпиону мерещились новые тысячи иен. Он согласился отправиться через границу. Поздней ночью шпион двинулся в путь. Но едва он вступил на советскую землю, как его задержал кореец-колхозник. Испытанное оружие провокатора — национальное родство — дало на этот раз осечку. Шпион просчитался. Корейцы — советские граждане — научились распознавать врага. Советский патриот-кореец доставил куда следует врага своего народа. Человекообразный хищник обезврежен». Хотя героем статьи был кореец-патриот, слова о национальном родстве как «испытанном оружии» шпиона звучали довольно зловеще. В июле Япония развязала агрессию против Китая, и дело приняло серьезный оборот.

Решение о переселении корейцев подальше от границы с Кореей и Маньчжурией, которую тоже контролировали японцы, было окончательно принято 21 августа 1937 года. По сталинским меркам условия переселения были относительно гуманными: выселяемым разрешалось брать с собой имущество, им обещали компенсацию, а желающих даже выпускали за границу.

По донесениям с мест, особых проблем с выселением не возникло. Один из офицеров НКВД докладывал: «Основная масса корейцев данное мероприятие встретила одобрительно. Наряду с этим имелись отдельные случаи выражения недовольства, в частности, корейцы жители г. Охи Цой Хун и Огай Хен говорили: «Не все корейцы шпионы, диверсанты, есть преданные советской власти люди, и поэтому и в переселении нужен был индивидуальный подход к людям»». Всего было депортировано 172 тыс. корейцев. Семьи грузили в вагоны для перевозки скота и отправляли в Среднюю Азию, где они надеялись на обещанную помощь и компенсации, но получили нечто совсем другое.

«Строительство для корейцев по существу сорвано»
«Административно переселенных» привозили зимой в необжитые районы, где приходилось размещаться в спешно вырытых землянках, а компенсаций все не было. Впрочем, дело, скорее всего, было в обычном разгильдяйстве и воровстве низовых структур. В сентябре заместитель наркома внутренних дел Чернышов докладывал Молотову: «Вследствие того что СНК Казахской ССР расселением корейцев не руководил, предоставив дело самотеку, расселение корейцев на территории ликвидированных совхозов, утвержденное СНК Союза ССР 20 февраля сего года, не выполнено… На строительство и хозяйственное устройство переселенцев корейцев Совнаркому Казахской ССР в 1938 г. отпущено 81 000 000 руб. Из них Казахская контора Сельхозбанка открыла 37 000 000 руб. Точного учета фактически израсходованных сумм ни Совнарком Казахской ССР, ни Сельхозбанк не имеют. Надлежащий контроль за правильным расходованием средств также не установлен. Совнаркому Казахской ССР отпущено в 1938 г. для корейских переселенцев значительное количество фондируемых стройматериалов, которые до сего времени не использованы и значительная часть которых находится на пристанционных складах и базах потребительской кооперации… Строительство для переселенцев-корейцев выполняется крайне неудовлетворительно, по существу сорвано. Руководство строительством со стороны Совнаркома Казахской ССР и других республиканских организаций отсутствует».

Ситуация в Узбекистане была не лучше. Из Узбекской ССР доносили в 1938 году: «В деле устройства корейских переселенцев наиболее неудовлетворительно проходит строительство жилых домов и школ. Всего намечается построить 4685 двухквартирных домов для корейцев-колхозников и 31 школу… На 20 сентября имеется всего 348 домов с готовностью от 25 до 50%».

В Средней Азии корейские поселки размещались в большом отдалении один от другого, чтобы не возникало крупных районов компактного проживания корейцев. Юридически положение корейцев было несколько легче, чем у народов, депортированных в последующие годы. Они имели право передвигаться по Средней Азии, могли учиться, становиться председателями колхозов и не были обязаны еженедельно отмечаться в комендатурах. С началом войны корейцев стали призывать в трудармию, которая занималась строительством наиболее трудных объектов.

Впрочем, судьба некоторых корейцев сложилась совсем по-другому. Командир разгромленного японцами партизанского отряда Ким Ир Сен, перешедший советскую границу с отрядом из 13 человек, попал не в трудовую армию, а в Красную и впоследствии сделал самую блестящую карьеру из всех корейцев, когда-либо попадавших на российскую землю.

После войны на советском Дальнем Востоке вновь появились корейцы. Но это были, конечно, не спецпереселенцы, которых никто не собирался отпускать из Средней Азии, а жители отвоеванного у японцев Южного Сахалина. Если японцев начали репатриировать на родину уже в 1946 году, то с сахалинскими корейцами возникла проблема. Небольшая их часть имела гражданство Японии, и не собиралась от него отказываться, но большинство существовало в СССР на положении лиц без гражданства. Вопрос отложили до того момента, когда правительство занятой советскими войсками Северной Кореи договорится о воссоединении с Южной. Однако вместо объединения началась война, и разговоры о репатриации вовсе прекратились — большинство сахалинских корейцев происходило с юга и хотело вернуться домой. А снабжать противника живой силой СССР не собирался.

Только в середине 1950-х годов вопрос о репатриации сахалинских корейцев подняли вновь. Среди корейцев решили провести опрос о том, хотят ли они остаться в Советском Союзе или уехать, а если уехать, то в какую из двух Корей. Местным властям дали указание агитировать остаться или, на худой конец, уговаривать ехать в социалистическую Северную Корею. Сахалинское руководство в точности исполнило указание. Тем, кто упорно не желал оставаться в СССР, в качестве единственной альтернативы предлагали места на пароходах, идущих в КНДР. По просьбе северокорейских товарищей советские команды, перевозившие мигрантов, «во избежание провокаций» (чтобы корейцы не захватили пароход и не заставили команду везти их в Южную Корею или Японию) снабжались оружием. С той же целью за судами с репатриантами следовали советские военные корабли.

А возвращение среднеазиатских корейцев на Дальний Восток так и не состоялась. В 1993 году Верховный Совет России особым постановлением признал незаконной депортацию корейцев, но поскольку большинство потомков выселенных корейцев жили за пределами Российской Федерации, вопрос о новом переселении больше не поднимался.

При содействии издательства ВАГРИУС «ВЛАСТЬ» представляет серию исторических материалов
Источник — Коммерсантъ